стоял новый чемодан.
Я собирался удрать до его возвращения, но сон испортил мои планы. Я оглядел комнату. Другие чемоданы стояли на своих местах, а фотоаппарат волшебным образом оказался в сумке у кровати.
Я не мог вспомнить, как закончилась ночь.
Накануне исчезновение перышка сбило меня с толку.
Сперва я целый час лежал на кровати и думал.
Затем достал фотоаппарат, словно какое-то оружие.
Я слишком хорошо знал, что произойдет. Если девушки и перья исчезают, не оставив следа, всё остальное тоже испарится, как только я перейду реку. Дом, его хозяин, грушевые деревья, прислонившиеся к стенам, чемоданы, их содержимое, раки, черные собаки. Всё могло пропасть. Я был окружен маленькими привидениями, которые скрежетали своими клешнями и шуршали юбками у воды, чтобы меня позлить.
Так что я переступил черту дозволенного и провел вторую половину дня, фотографируя дом и его сокровища.
Вот уже целый год я использовал фотоаппарат как безжалостное оружие, которое позволяло прогонять призраков, прикалывая их к стенам. Я открыл для себя лабораторию отца, залитую красным светом, где в прозрачных ванночках на фотографиях проявлялись все краски мира. Я просиживал там часами.
Эта внезапная страсть и завела меня в глушь. Родители разрешили записаться на курсы во время каникул.
Объявление на дверях булочной гласило:
Окунитесь в мир фотографии.
Одна неделя осени,
и вы откроете для себя фотографию.
Под надписью почему-то была нарисована курица, сидящая на фотоаппарате.
Каждый вечер, лежа в кровати, я крутил в руках кусочек бумаги размером с билет на метро. Мне казалось, курица смотрит с вызовом.
В первый день каникул меня проводили на вокзал Монпарнас, дали сэндвич с ветчиной и массу советов. Я ехал на трех дребезжащих поездах, один медленнее другого, и наконец прибыл, наверное, на самый крошечный вокзал в Европе.
Я сошел с поезда и услышал, как одновременно на перрон сбросили две почтовые сумки. Меня встретил мужчина с кепкой подмышкой. Он напоминал начальника вокзала, но на самом деле был сотрудником почты.
Глазами я искал на платформе кого-нибудь еще, и тут он окликнул меня по имени:
– Да, это я.
– Я вас ждал.
Я погрузил велосипед в его желтую машину, сел на переднее сиденье. По дороге сотрудник почты объяснил мне, что берет транспорт на себя, потому что у Рашель нет машины.
– Это мило, – сказал я, чтобы что-то сказать.
Ведь я не знал, кто такая Рашель.
Машина ехала, и в окно я видел болота, покрытые ряской, каналы и маленькие мосты. Погода была серая.
– Зато она дает мне яйца, – произнес он.
Машина въехала в рыжеватый лес.
– Яйца? – переспросил я.
Он не ответил. Я подумал о курице с объявления. Он остановил машину рядом с фермой.
– Вот, это здесь.
В тот момент я всё еще думал о яйцах