полгода.
И в ночь с пятницы на субботу он тоже поставил машину в гараж. И услышал крики товарища. Вытащил того из подвала.
Нога, кстати, у Вити была не сломана. Он её просто-напросто подвернул. Да и рана на голове – сотрясение мозга и рассечение.
Витя хотел сразу же пойти в полицию, но Женя уговорил его не делать этого.
Приятели решили проучить Любу. Напугать её.
Напугали.
Когда увидели раскрытый настежь гараж, то поняли, что переборщили. Успели вовремя.
– А как ты в квартиру попал? – спросила Люба у Жени шёпотом.
– Так у меня и от квартиры дубликат есть, – смутился тот. – Витька в окно полез тебя спасать, а я через подъезд кинулся.
– У меня претензий нет, если что, – сказал Витя, – я сам виноват.
– Прости меня, Витя, – прошелестела Люба, – я запуталась.
– Бывает, – сказал Витя и засобирался уходить.
– А я останусь, – сказал Женя. – Любу нельзя сейчас оставлять одну. Да и помыться мне не мешает.
– Оставайся, – сказал Витя, – ей сейчас одной нельзя.
И уехал в свою общагу.
А Женя пошёл в ванную. Где долго мыл голову разными шампунями.
Когда он вернулся, Люба ещё не спала.
Через несколько дней Женя зашел в общежитие за вещами и переехал жить к бывшей жене. Ребёнок, вернувшийся от бабушки, был очень этим доволен. Бабушка не очень.
Витя попытался помириться с Галей. Но ему это так и не удалось. Она не смогла простить ему его измену.
Проститушка
Влюблённый мужчина глух и слеп. Слеп и глух.
А Андрей был влюблён. Влюблён настолько, что не замечал очевидных вещей: его избранница, мягко говоря, слаба на передок.
Но Андрей считал, что это всё сплетни. Что не может Таня его предать. Ведь она такая прекрасная, такая беззащитная, такая доверчивая.
Cлепота, глухота и любовь Андрея исчезли одновременно. Когда он застал у себя дома их общего знакомого, Серёгу.
Мозг в голове Андрея по привычке послал команду: «этого не может быть». А глаза смотрели, как Серёга, не попадая одной ногой в штанину, плясал перед ним, пытаясь одеться.
– Да я чаю зашёл попить, – быстро говорил Сергей, раздражённо тряся ногой, – а твоя Танька мне чай на брюки вылила. Вот и пришлось раздеться.
– А Таня зачем разделась? – поинтересовался Андрей.
– Я откуда знаю? – ответил Сергей, наконец-то совладав со штанами. – Это ты у неё спроси. Я буквально на минуту отвернулся. А она уже голая. Я ни при чём.
– Носки не забудь, – посоветовал Андрей Сергею, – и захлопни за собой. Дверь.
– Захлопну, – пообещал тот, прыгая на одной ноге по направлению к двери.
Он одновременно надевал носки и шёл к выходу. Хотя практичнее было бы вначале надеть их и потом уже выйти.
– Он меня изнасиловал, – заявила кутавшаяся в одеяло Таня, – я не виновата.
– Клевета! Она сама дала! – крикнул уже откуда-то из коридора