поглядывает. Симпатичная, лицо доброе. С такой хорошо кутаться в один плед и пить глинтвейн. Не про меня история. Хотя иногда думается, к чёрту всё. Но к чёрту не получается. Всё остаётся здесь, со мной. Заставляю себя отвести взгляд. Вовремя. Девушка поскальзывается, падает, ойкает. Сломала каблук.
Отворачиваюсь. Не жди, красавица, не подойду. Ты ещё хорошо отделалась: ноги, руки целы.
Приезжают ребята – как водится в нашей бригаде, с утра уже навеселе. Спрыгивают в яму, долго возятся с инструментами.
Я асфальт подорвал, труба – их забота. Отбойный молоток лежит в сторонке. Беру с собой для проформы, чтоб зря начальство не дразнить. И так еле работу нашёл, везде отказывали. Мне – с двумя образованиями и докторской степенью! Но кому охота вести умные беседы, когда под тобою ломаются стулья и всё валится из рук? А в ЖЭКе вечно ломается и валится. Здесь приняли за своего.
Отхожу в сторону. «Улисс» под мышкой – чтоб не забыть, кто я, не сойти с ума.
Часто прокручиваю в голове тот день. В кармане дорогого костюма – билет на Кипр. В квартире – мебель хай-тек, чистота и книжные шкафы. А в цветнике перед парадной – издыхающий пёс. Изо рта пена. Недоглоданная кость рядом. На меня что-то находит, и я отношу собаку к себе. Ветеринар предлагает усыпить, выставляю его за дверь. Смотрю, как тяжело дышит пёс, и лихорадочно ищу выход. Знаю: ещё можно что-то сделать. В гостиную заползает ночь.
– Что отдашь взамен? – спрашивает голос из темноты.
– Упорядоченную пустую жизнь, – смеюсь в ответ.
– Больше ничего нет!
Уверен, это мне снится.
Утром меня будит Пират, лижет щёку, виляет хвостом. В тот же день выходят из строя все компьютеры в офисе…
Как бы сейчас поступил, зная, что меня ждёт? Наверное, так же.
Оглядываюсь по сторонам. Облезлая стена дома, скамейка без ноги, оборванный провод в луже. Ведь я здесь не единственный волонтёр хаоса. И как же хочется верить, что эта разруха и грязь – пусть не полностью, хоть отчасти – не лень, не безразличие, а просто честная плата за чьи-то счастливые жизни.
Методом исключения
Беззаботный бриз взъерошил волосы, Захар мотнул головой – мол, уйди, не до тебя, и бриз тут же стих. Солнце щедро рассыпало лучи по кронам платанов, крышам невысоких домов, пыльным улицам. Прохожие в цветастых майках лениво двигались в сторону моря. Захар потянулся к отдыхающим, но вовремя себя одёрнул. Нельзя сдаваться здешнему воздуху. Время увлечения морем прошло, он давно вырос, у него серьёзная работа. Захар поправил галстук, поднял руку ловить такси. Водитель презирал светофоры, поэтому доехали быстро, Захар сунул двадцатку в потную руку, поспешно вылез из пропахшего бензином и перегаром авто. Огляделся, уверенно зашагал к перекрёстку, демонстративно перешёл пустую дорогу по зебре. Он здесь не для того, чтобы нарушать правила. Его цель была прямо противоположной.
На другой стороне улицы, за выцветшими двухэтажными домиками,