глаза, даже голову слегка поворачиваешь в сторону.
– Я слушаю, как ты дышишь.
– И что ты слышишь?
– Как ты говоришь со мной.
– О чем?
– О любви.
4. Леонид
Примерно три-четыре раза в год Неспящую, которая и без того напоминала приют беженцев, посещал кочевник по духу, настоящее перекати-поле в мире людей. Не привязанный ни к чему и ни к кому, он был единственный в своем роде, и имя ему было Леонид.
Очень высокий, с дверь ростом, путешественник с темным длинным «хвостом» в отличие от своего спартанского тезки никем не правил и не вел сражений, но все время стремился душой на Ближний Восток, неоднократно удалялся в Турцию, наследующую Османской Империи, перебираясь затем в Грецию… С него почти никогда не сходил золотой южный загар, а нос все время был заострен от стабильного, но ставшего привычным недоедания. После каждой следующей поездки он говорил все больше нараспев, и от него все явственнее пахло тхиной и хамоном. За это его прозвали Левантийцем и обнимали особенно долго, чтобы надышаться пахучим жаром Средиземноморья. Душенька, услышав это прозвище, рассудительно, но при этом смешливо сказала:
– Нет, это излишне поэтично, согласитесь. Леонид у нас скиталец и минималист, надо называть его как-то по-домашнему, Левантий, например!
– Единогласно! – прокричал Рудольф через несколько минут общего смеха и сбивчивых восклицаний и комментариев.
Леонид только качал головой и театрально воздевал глаза к потолку, но не возражал особо против лексических игр со своим именем.
– Ты, наверное, втайне думаешь: «Какие придур… странные люди меня окружают, что я здесь делаю?!» – смеялась Руфь, гладя его по черной гриве.
– Нисколько, – широко улыбнулся вновь поименованный в ответ. – Мне кажется, чем бы люди ни тешились, лишь бы жизни радовались!
– Вы замечаете, как Левантий похож на Волшебника из сказки про муми-троллей? – заметила Душенька, вытряхивая испитой чай на тарелочку. – Такой высокий, мудрый и добрый, только шляпы не хватает. Наколдовывает хорошее настроение, добрые сны, еще и кормит всех пловом и поит турецким чаем, а сам – очень-очень грустный.
– И правда, похож, – подхватил Тагир. – По крайне мере насчет добрых снов ты не ошиблась, смотрите!
Все с любопытством посмотрели, куда показывал Хан: за спинами у собравшихся в Юрте Ноэминь крепко спала в объятиях Юго, ровно дыша во сне. Юноша слегка покраснел, став объектом всеобщего внимания, и приложил указательный палец свободной руки к губам. Молчание внезапно стихшего разговора не продлилось долго – Левантий вибрирующим и словно надтреснутым голосом начал напевать турецкую колыбельную, по комнате поплыл запах восточной ночи.
– Волшебник! – громким восхищенным шепотом повторила Вета.
Леонид оставался в Неспящей по нескольку дней, спал в разных местах – то в Юрте, то рядом с горой коробок в Коридоре, то оккупировал пол на Кухне. Он спал мало,