по столу и крикнула:
– Нет! Все будет не так! Мы не присоединим Крым, мы присоединимся к нему сами и наконец-то заживем, как кудахчут бабульки на лавках! И возродим великую Империю!
– Да здравствует Крымская империя! Виват! Даешь дореволюционное правописание! – восторженные и смешливые возгласы, перекликаясь и отражаясь от стен и прочих поверхностей, неслись из всех уголков Кухни. Великий Мао едва удержался от одобрительного кивка, хотя, скорее всего, удержал его от этого все тот же треклятый магнит.
– Эгей! – Руфь уже скакала, по всей видимости изображая конных уланов. – Мы, Николай Второй, сим повелеваем: перенести Петербург в Одессу!
– Одесса не в Крыму, – попытался остудить ее пыл со своей табуретки Рудольф.
– Не суть! – решительным жестом возражение было отметено, прыжки продолжились.
– Господа, господа! Но позвольте-с, нет никакого смысла присоединяться к Крыму, если Одесса таки не войдет в Империю, – ненавязчивые, но узнаваемые интонации еврейского говорка: растрепанная Ноэминь скульптурно вписалась в дверной проем и хитро прищурила один глаз.
– Именно! – Кыся хлопала в ладоши. – А Одессу перетащим сюда, в Новосибирск!
– В Академгородок! – строго поправил ее Тагир, особенно ратовавший за федеративную субъектность научного центра.
– Здесь появятся чудесные остроязыкие кондукторши? – Левантий, привалившись к шкафам, с высоты своего роста улыбался всеобщему оживлению и мельтешению. Он неспешно облизывал ложку, и казалось, что его время идет медленнее и спокойнее, чем у местного населения.
– Да! А еще биндюжники и толстые-толстые еврейские мамочки, которые будут на весь двор поносить своих сорокалетних деток. «Вы только посмотрите на этого ребенка! Сыночка, ты хочешь, чтобы мама умерла, так и не понянчив внуков? Когда ты уже женишься, халамидник?!» – Руфь выдохлась и теперь фантазировала, стоя возле холодильника. – А Москва? Что мы будем делать с Москвой?
– Следуя вашей логике, а точнее ее полному отсутствию, Москву надо запихать в Биробиджан, – откликнулся высокий повар, – там такие злющие комары…
– Левантий, ты должен быть в восторге от этой идеи, разве нет? Тебе по имени положено! – Хан смеялся, тиская оживленную подругу, та вырывалась и пыталась обсудить с подсевшей к столу Ноэминь аренду Левадийского дворца на летний период – для проведения чайного ретрита10.
– Да я вообще за объединение с Турцией! Турки, конечно, не обрадуются такой перспективе… Разве что количество незамужних и ищущих брака «наташ» их привлечет, – Леонид сел на пол и продолжил мечтательно облизывать ложку. – Знаете, я последние минут десять пытался вспомнить, какой фильм вы мне напомнили…
А еще Леонид был знатоком причудливого кинематографа, вгоняющего в легкую депрессию, и постоянно порывался приучить жизнерадостных друзей к глубоким размышлениям