Я думал о ней, представлял её лицо, её глаза, её улыбку, заново ощущал её поцелуй на своей щеке.
Это было как наваждение.
Выйдя из метро, я не сразу пошёл домой, мне незачем было туда торопиться, там меня никто не ждал. Жена и дочь были на даче, а одиночество в пустой квартире в ожидании завтрашнего дня казалось мне невыносимым.
Я шёл по улице своего квартала вперёд, без всякой цели, мне нужно было просто двигаться, видеть присутствие людей, так я не чувствовал себя одиноким. Я шёл, и мне казалось, что это простое действие хоть ненамного, но приближает меня к Маше. Я шёл, пока не почувствовал, что почти выбился из сил, что очень хочу спать и только тогда повернул к своему дому, добрался до квартиры, лёг в постель и мгновенно уснул.
На следующий день, в воскресенье, в десять утра я стоял у двери, в которую вчера вошла Маша, и не мог решиться нажать на звонок.
Меня, как юношу, неуверенного в себе, терзали сомнения. Мы вчера не определили время, и я сомневался. Может быть, ещё очень рано, думал я. Может быть, я неправильно понял Машу и поставлю её в неловкое положение, представ перед её тёткой.
Может быть…
Внезапно открылась дверь. За дверью на пороге я увидел её.
Она ждала меня, понял я, ликуя в душе, ждала, время от времени глядя в глазок своей двери.
Маша взяла меня за руку и потянула к себе, приглашая войти. Мы стояли в прихожей друг против друга, не зная, как поступить дальше.
– Я боялась, что ты не придёшь, – сказала она.
– А я боялся, что не увижу тебя здесь, что ты меня не ждёшь, что что-то помешает нам встретиться, – ответил я.
– Дурачок, – ответила она. – Я полночи только о тебе и думала.
– Иди ко мне, – прошептала она, – тётка уехала, и нам никто не помешает.
Мгновение – и мы оказались в объятиях друг друга.
Слились в поцелуе, круша причинно-следственные связи, сковывающие нас, теряя себя и становясь чем-то большим, чем были каждый из нас по отдельности.
Я сидел на кровати в своём загородном доме рядом с Машей, держа её за руку, и мы оба видели это как будто со стороны: два человека – мы, – стоящие в маленькой прихожей, целующие друг друга, забыв обо всём, не видящие и не чувствующие кроме друг друга ничего вокруг.
– Ты видишь? – спросила меня Маша.
– Что? – рассеянно спросил я.
– Сияние, – сказала она.
И тогда я заметил…
Сначала слабое, а затем всё сильней и сильней вокруг эти двоих – нас – появилось свечение – сфера насыщенного света. Они этого не замечали, а сфера росла. Она расширялась и легко, как будто и не было никаких преград, проникала сквозь стены, заполнив сначала собой весь дом, где они находились, а затем, расширилась дальше….
Мы наблюдали за этим, постепенно удаляясь по мере увеличения этого свечения. Там, под ним, я уже с трудом различал нас. Зато я видел, как затихают скандалы, перестают плакать дети, невольно попавшие в эту удивительную сферу.
Я видел, как улыбаются на улице люди, оглядываясь