подниматься так резко, иголка выскочит. Я сейчас.
Голос знакомый, и я слушаюсь.
Непривычно светло. Правильно, что мне сразу не открыли глаза.
– Свет, слишком ярко, сделайте потише.
Кто-то, пока неведомый – встаёт, опускает жалюзи.
Я привыкаю, зрение возвращается. Более того, я чувствую силы если не воспарить, то вспрыгнуть со своего ложа, но понимаю, что пока должен быть послушен.
Вспышка, ожог. Я пытаюсь встать.
– Осторожно, капельница, – повторяет девушка… – это она, рыженькая, я узнаю её голос и чувствую руку!
– Надо освободиться от этого.
– Хорошо, но только я не знаю, как с этим обходиться.
Я вижу три штатива, с наполненными колбами, из которых вытекает жидкость и по тонким трубкам перетекает в мой организм. А когда закончится, начнёт капать из маленькой бутылочки с тремя крестиками. И всё…
– Но ведь нельзя, мне сказали….
– Мы слишком многим верим….
Она перекрывает краники, вытаскивает иголки. Мне немного больно, но я чувствую свободу.
И она осознаёт, что я вернулся, и рассказывает:
– Ты подал мне руку, но я не успела тебя коснуться. Дорожка, по которой мы шли – а Сокол был уже близко, раздвоилась, и ты…. Как бы растворился, исчез, а я… Я искала, а потом пошла на этот Сокол, адрес был зафиксирован в моём мозгу, ты понимаешь? – она уже отодвинула штатив на колесиках, и расправлялась с другим, – но испугалась, вдруг там ловушка? Уехала на троллейбусе, подальше от заколдованного места, но город не покидала.
Устроилась на работу в Нижнем парке, в зверинец – у меня московская прописка, так что проблем не было, ночевала в сторожке и убирала за животными. Гастарбайтеров тут не берут, а работа даёт средства к существованию и жильё. А потом из сторожки перебралась в маленький домик, с кухонькой и душем, там же.
Сначала я боялась, а потом стала искать тебя, сама, ведь ни у кого не спросишь, но никаких следов. Могла рассчитывать на случай или интуицию.
– И вот…. На третий день – новости. Произошла авария, на страте космического корабля «UNION RUSSIA – 3», судьба экипажа неизвестна.
У меня что-то ёкнуло, но я даже не знаю твоего имени, да и как?
Я вижу и понимаю, что это она, но ещё не освобожден полностью, и посему лишь внимаю нежному, дрожащему голосу. Она поворачивается, коротенький белый халатик, с розовой окантовкой, но почему?
Сейчас мы его приподнимем. Мне достаточно лишь подумать, даже не шевелить рукой, как происходит движение.
– Нет, не надо, – она чувствует, – здесь очередная подстава. Они надеются, что ты расслабишься, и тогда тебя можно будет разобрать живым.
Девушка прикрывает худенькие коленки.
Я снова хочу приподняться, но она меня останавливает почти неуловимым движением головы – мы под колпаком, надо немного подождать. И до меня доходит, что я не знаю имени девушки.
– Как тебя зовут?
– Сара.