подаваясь ко мне.
– Только мне бы хотелось, – она привстаёт и сжимает коленки, – чтобы всё было по правилам. Белое платье, очень коротенькое, фата, длинная и прозрачная, и ромашки в волосах. И я – на очень высоких каблуках, ты меня поддерживаешь, и я не боюсь упасть.
Я представляю зал на Фурштадской, минимум гостей, Мендельсон. Мы обмениваемся кольцами, ставим подписи.
– Ты понимаешь?
Я-то понимаю, но не могу сказать девчонке, что не всё подчиняется правилам, и разрушить мечту.
Откидываюсь на спину и смотрю на голубое до боли небо, только на горизонте маленькое лёгкое облачко. Слишком ярко, невольно закрываю глаза. Чувствую, как по руке ползет божья коровка.
Если существуют небеса, то я уже там. И проваливаюсь в сон. Наверное, они всё же что-то сделали со мной.
***
Кто-то щекочет меня травинкой. Протягиваю руку – так и есть, Сара. Пригибаю к себе:
– Ах ты, проказница!
Её волосы падают мне на лицо…. Опять щекотно.
– Но ты так спал, – она наклоняется и целует меня.
– Вставай, поехали! Надо успеть до грозы!
Мне не хочется отпускать девчонку, но что ж поделаешь, обет.
***
– Теперь остаётся добраться до Питера….
– Ты оттуда?
– Да, если приключения не отшибли память….
– А Сокол тебя не устроит? Он ближе, и ехать…. Не хочется возвращаться. Платье можно купить…. И фату.
Я согласен на всё, я так понимаю, мы можем обойтись и без банкета, не надо ни свидетелей, ни родственников.
***
– Я люблю тебя…
– Дождалась….
Субтильная девчонка за рулём, каких-то сорок километров. Мы опять убегаем, на сей раз от грозы.
Мне хорошо, но что, если это снова – иллюзия?
Я смотрю в небо, и понимаю, что это отнюдь не тучка…
Эми. Пятница, семнадцатое
День как день. Обычный рабочий день в конце недели. С одним исключением – середина лета и работать не то, чтобы не хотелось, просто мозги плавились от тепла, народ концентрировался там, где ещё не выдохлись кондиционеры. Непривычные к такой жаре. Мне повезло. Кабинетик мой оказался в прохладной зоне, и я мог заниматься делом, в не только перекладывать бумажки, имитируя кипучую деятельность.
Правда, иногда забегали, завидовали. Но так длилось недолго. После обеда ситуация резко изменилась – кого-то из коллег, уходящих в отпуск, решил проставиться. И началось. Я поучаствовал символически, а потом под благовидным предлогом слинял.
Не спасло. Почем-то ко мне стали заходить, приносить какие-то сумки, выпивку. Я отвлекался, но стал замечать, что некоторых посетителей вообще не знаю! На, раз они заходили, значит, не чужды Кириллу, уходящему в отпуск, а, значит, некоторым образом и мне. – О, как у Вас прохладно, можно, мы сумочки поставим – это женщины, – может, выпьешь – с наполненными фужерами и закуской. Да, конечно, нет, не буду….
Конечно, можно было слинять, никто меня не задерживал. Просто хотелось закончить проект, даже не проект, а часть