становились все плавней, все бесшумней. Слух мой явно обострился, занятия не прошли даром, ибо среди слабого свиста, издаваемого катаной, я вдруг отчетливо услышал, как кто-то прочитал не по-ниппонски, варварски коверкая строку и внутренний ритм, но ХАЙКУ! Настоящее хайку! Голос звучал надрывно, словно человек прощался с жизнью. Такое бывает и у нас, когда кто-то, решившись уйти из жизни, перед тем как сделать сеппуку, читает строки, в которых хотел выразить своё отношение к миру, или коротко, в трех строках, поведать о своем прожитом пути. В Ниппон я не стал бы удерживать его от такого, несомненно, обдуманного шага, но здесь, среди варваров, откуда взяться подобному поступку?! Нет, здесь было что-то другое! Это призыв о помощи! Крикнув: «Держитесь, господин!», я перехватил катану поудобнее и, разбрызгивая ногами вонючие потоки, поспешил на помощь!
Первое, что я увидел, влетев в очередной поворот подземного хода, были тысячи красных огоньков. «Глаза», догадался я и, отметив, где стоит тот, кого я торопился спасти, принялся действовать. Не буду преувеличивать, далеко не всегда я попадал по мелкому увертливому врагу, много раз доставалось то стенам и потолку, расцвечивающимся фонтанами искр, то полу, отчего во все стороны разлеталась тухлая жижа. Настоящая бидзеновская40 сталь выдержала все! Спасибо тебе, отец!
Это, наверное, были крысы. По крайней мере, я предпочитаю так думать. Хотя, разве бывают в природе такие крысы? Здоровенные и с колючками! Тысячу раз я взмахнул катаной, далеко не всегда полагаясь на глаза. Вот где мне пригодились мои тренировки в темноте! Тварей, прыгающих на спину, я ловко прокалывал насквозь, даже не оборачиваясь. Всех крыс перебить не удалось. Устрашенные гибелью большей части их стаи, твари разбежались так быстро, что я даже и глазом не успел моргнуть. Одна ещё металась между мной и моим подзащитным, и я кинулся к ней с твердым намерением добить, но меня остановил окрик:
– Не трогайте мою собачку, мил человек!
Это был одноногий старик. Он тяжело дышал, привалившись к осклизлой стене, подсвеченной несколькими свечками. Разглядев мою жидкую накладную бороду и седые волосы, он уважительно сказал:
– Ого, а вы, как я посмотрю тоже далеко не молоды.
Я поклонился и представился:
– Меня зовут Хонг Тхэй.
– А я… – старик назвал своё ужасно непроизносимое имя, и я, будучи не в силах воспроизвести его в точности, буду отныне именовать его Яо. Тем более, что он чем-то очень похож на моего старого сенсея.
– Ловкости вам не занимать, – сказал Яо, и увы, я не мог признаться, что гожусь ему во внуки. – На меня тоже, бывает, когда накатит что-то, так кое-чего могу, но таких коленец мне не отколоть, да ещё с мечом…
– Все дело в особой ханьской зарядке «ци-гун», – соврал несчастный я. – Да ещё красный корень, «шень-жень», помогает.
– А-а, красный корень! – лукаво улыбнулся старик. – Как же, слышал! Надо будет попробовать как-нибудь…
И стал