достизаше во учении таинств; духовный же брат его Косма, аки корабль, по морю веющу ветру скоро плаваяй, тако скоро постизаше премудрости пучину». По слову святителя Димитрия, способности Иоанна были настолько исключительными, что «в некиих премудростех» он превосходил своего учителя[106].
Высокое положение отца и личные качества Иоанна определили его судьбу: он был поставлен градоначальником дамасским и первым министром халифа. Находясь при дворе последнего, окруженный пышностью и почетом, Иоанн «стремился только к Кресту Иисусову», как свидетельствует его жизнеописатель. В те годы он уже показал себя как защитник христианской веры, писавший против яковитов.
Когда в 728 году императором Львом было объявлено открытое гонение на иконопочитание, Иоанн неоднократно писал сочинения в защиту святых икон, чем возбудил против себя императора. Оклеветанный в неверности халифу, Иоанн был подвергнут отсечению руки, которая была исцелена по слезной его молитве перед образом Богоматери. После этого события Иоанн уже не захотел оставаться при дворе, хотя и была доказана его невиновность; раздав свое имущество и освободив рабов, Иоанн удалился в Иерусалимскую обитель святого Саввы.
Судьба Иоанна и здесь не была ровной. Монахи отказывались быть наставниками бывшего министра, а тот суровый инок, который принял Иоанна, запретил ему всякий вид литературной деятельности. Иоанн покорился за послушание, как тяжело ему это ни было. Искушение поджидало Иоанна и дальше. Один из братьев обители, потеряв близкого друга и брата, просил Иоанна написать что-либо, что облегчило бы его скорбь. С большими колебаниями, помня заповедь старца, Иоанн все же не смог отказать и написал свои надгробные стихи Кая житейская сладость[107]. Старец принял покаяние Иоанна только после того, как тот очистил своими руками все нечистоты в обители. Здесь и старец был извещен явлением Богоматери, указавшей ему, каким сосудом благодати для Церкви Христовой является Иоанн, и с тех пор Преподобный стал свободно «писать и петь во славу Православия», как отмечает преосвященный Филарет[108].
Таков духовный путь преподобного Иоанна: он блестящий вельможа при дворе халифа, он же и инок, очищающий своими руками нечистоты обители. Он вдохновенный защитник иконопочитания, и он же смиренный брат, внявший горю брата и изобразивший надгробное пение. Он, терпящий оклеветание и исцеленный предстательством Пресвятой Девы, он же, лишенный своего дела жизни – писания и пения и восстановленный в нем чудным попечением Божией Матери. Все это пережито Иоанном, с тем чтобы труды его, его песнопения вместили по возможности все глубины человеческой скорби и изобразили выход из нее в Едином Спасающем – Боге.
Период иноческого искуса преподобного Иоанна прекрасно изображен в произведении А. К. Толстого – поэме «Иоанн Дамаскин»:
Любим калифом Иоанн;
Ему, что день – почет и ласка,
К делам правления