меня разбудил настойчивый писк смартфона. Я еле продрал глаза. Оказалось, что я лежу поперёк отцовского дивана, прижав к груди его подушку. Я спал всего часа два-три, не больше. Ноги, которые так и остались стоять на полу, вдетыми в тапки, чудовищно затекли и казались совершенно чужими. Часы показывали половину двенадцатого.
> Вы не спите? Это Лиля.
<Нет, привет. Уже не сплю.
> Можно, я приеду?
> Вы мне очень нужны.
<Ты уверена, что это хорошая идея?
> Ваще не уверена. Я вам не нравлюсь?
<Очень нравишься. Но ты ведь ребёнок.
> Не говорите так, вы меня обижаете.
> У меня есть один секрет.
<Ты хочешь сказать, что ты на самом деле – мальчик?
> Возможно. Но если я не приеду, вы никогда об этом не узнаете.
Господи. «Не делай этого, Кромм, не делай этого», – прошептал я. Но руки сами набрали следующую смс-ку:
> Приезжай. Но чур без глупостей.
<Хорошо.
Стук в дверь раздался почти сразу. «Инга, только вот не ты сейчас», – пробормотал я и, пытаясь на ходу придумать причину, по которой мог бы не впустить гостью, осторожно заглянул в глазок, сразу показавшийся широким, как иллюминатор трансатлантического лайнера. Лиля стояла за дверью. Я прижался лбом к холодному дермантину, обивавшему дверь. Лицо горело. Лиля тихо постучала снова. Я открыл спустя примерно миллион лет, миллион взрывов солнц и затухания вселенных.
– Здравствуйте, – сказал оленёнок, обжигая меня чёрным пламенем. Ресницы мои обуглились и струйками пепла стекли в глаза, защипав под веками.
– Привет.
– Я могу войти?
– Конечно.
Тут я заметил, что стою в одних джинсах.
– Какой красивый дракон, – сказала Лиля, проводя пальцем по татуировке на моей груди. По дрожащей от напряжения, сжавшейся от судороги мышце. По сердцу побежала глубокая царапина, повторяющая движение лилиного коготка.
– Это я как-то в Майами сделал.
– А это?
– В Амстере. В смысле, в Амстердаме.
– Я поняла, я была там как-то.
Мы молчали. Она сняла туфли и сразу стала ниже.
– Бабушка говорила мне, что когда женщина снимает каблуки, то сходит с пьедестала, – сказала Лиля, краснея.
– Тогда зачем ты сняла их?
– Не хочу быть выше вас.
Снова пауза. Лиля не отводила взгляд.
– Знаете, какой у меня секрет?
– Нет.
– А хотите узнать?
– Да. Очень.
Она обняла меня и, слегка приподнявшись на цыпочках, шепнула прямо в ухо: «У меня никогда не было мужчины. Меня никогда ещё никто не целовал так, как вчера». Она прижалась ко мне всем телом и её нежная птичья дрожь проникла вглубь моей груди, заставляя каждый волосок трепетать в унисон с её сильным девичьим телом, гибким-гибким, как стебелёк вьюнка. Я зарылся носом в её волосы и спросил:
– Что ты делаешь?
– Я