и, комкая в руках мокрый от слез платок, высказала опасение, что ее сын из-за школьных несчастий может выброситься из окна или повеситься. В кабинет вызвали Аркадия Львовича, который настоятельно советовал забрать Ярковского из школы и отдать учиться в ПТУ, где ему будет более комфортно учиться.
– Ваш сын – тупее всех тупых! Найдите для него место, где это было бы не так заметно.
И Ярковский перестал ходить в школу. Но его фамилия постоянно звучала в классе.
– Это ты у Ярковского списал? – любил пошутить Аркадий Львович.
Через пять лет после окончания школы класс собрался на традиционную встречу. Организаторы пригласили и Ярковского. Он долго отнекивался, потом вдруг неожиданно согласился прийти. После торжественной встречи бывший 10-й «Б» собрался в любимом классе и стал делиться своими достижениями. Когда всем уже было известно про молодые семьи, институты-факультеты и важную работу, дверь распахнулась, и на пороге перед всеми предстал Аркадий Львович. Он был взволнован, галстук его сбит набок, а верхней пуговицы на пиджаке не хватало.
– Где он?
– Кто? – хором выдохнули бывшие ученики.
– Ярковский, гад ушастый.
– Не было его.
– Как не было, когда он только что со своими друзьями-пэтэушниками мне уши линейкой мерил.
Так громко в этом классе никто никогда не смеялся.
Дверь еще раз открылась, и в класс проскользнул Ярковский. Он совсем не вырос, но что-то в нем появилось новенькое – то ли эта
уверенность в движениях, то ли очень уж креативная прическа, а может, уши с пробитыми туннелями. Только поздоровался он, как прежде, осторожно: «Здрасьте», – и сел за первый стол, на свое место.
Аркадий Львович, грозно печатая шаг, приблизился к этому столу и, как раньше, направил свой немигающий взор на Ярковского. А тот как ни в чем не бывало, глядя на математика в упор, сказал:
– Вы опять победили, Аркадий Львович. Ваши уши больше моих на три миллиметра. Кстати, вы прогноз погоды на завтра не знаете?
Данила громко рассмеялся и спросил:
– Ты и вправду знакома с этим Ярковским? А где ты была в это время и откуда знаешь эту историю? Ты ведь не рассказывала мне, а будто читала наизусть рассказ.
– Да, ты прав. Это и есть рассказ, мой рассказ. Называется «Уши Ярковского». Я его не придумала. Я сидела в этом же классе и училась вместе с Ярковским у Аркадия Львовича. Меня он не мучил, но соседку мою Катю Масальскую доводил. Однажды вырвал у нее из рук тетрадь с контрольной, когда она подписывала ее. Она не успела написать фамилию, только: «Масо», даже крючок к букве «а» не дописала. Когда Львович объявлял результаты, он целый спектакль разыграл на тему: «Кто такая Масо?» Так и прилепилась к ней эта кличка.
Я пошла работать в школу, чтобы защищать Ярковских-Масальских, и делала это, пока меня не уволили. Ну как, расскажешь про свою школьную любовь?
Данила долго молчал, и Яна уже подумала, что он заснул, но ошиблась.
– Школа