Двенадцать фотокарточек памяти. Рождественская повесть. Павел Хицкий

приятелям становится не по себе.

      – Надо согреться, – предлагает Юлий.

      Он подходит к высоченной торговке, стоящей на углу рынка, и покупает у нее пол-литровую бутылку, в которой плещется мутная жидкость. Подростки тут же, у прилавка, по очереди прикладываются к ней. Отказывается только Сильфи. Сергей с непривычки заходится в кашле.

      – Как нам добраться до деревни Дивное? – спрашивает у торговки Юлий.

      – Туда, – баба указывает рукой на запад. – Километров десять будет.

      – А автобус когда пойдет? – интересуется Мира, нервно поправляя матерчатые перчатки.

      – Автобусы туда не ходят. Только на машине или пеши, – удивляется торговка. Потом оглядывает странную компанию и сочувственно говорит:

      – Могу мужа попросить довезти.

      Друзьям не хочется иметь дела ни с кем из бессмысленных людей с алюминиевыми глазами.

      – Спасибо, мы дойдем, – отвечает Юлий.

      Последнее, что запоминает в поселке Сергей – костлявую дворнягу размером с небольшой рюкзачок Миры. Собака лежит рядом с кучей елок на оторванной ветке и закрывает лапами нос. Правая половина ее тела почти лишена шерсти. На голой розовой коже дворняги – рубцы и свежие язвы. Такие следы остаются, если ошпарить животное кипятком.

      Воспоминание 4. Сочельник начинается

      Пройдя вдоль леса километров семнадцать, подростки выходят к деревне. На въезде вкопан в мерзлоту облезлый белый плакат. На нем написано: Дивное. За последние два часа мимо путников не проехала ни одна машина. Если бы с дороги вдруг сошел снег, приятели заметили бы, что уже три километра шагают по гравию.

      Деревня состоит из одной улочки, вдоль которой разбросан десяток бревенчатых домов. Полуразрушенных, с проплешинами от пожаров на стенах. Обитаемы только две избы – по крайней мере, у них в окнах целые стекла. В доме, что ближе к въезду, заметен свет, он пляшет и мигает в окне, как будто горит чадящая керосинка.

      – Который из домов наш? – подозрительно оглядывается Константин.

      – Вон тот, в самом конце поселка, – отвечает Мира.

      Путешественники проходят сквозь деревню. Они не замечают, что ниоткуда не слышится собачий лай, и только из двора дома, где горит огонек, доносится сдавленное хрюканье.

      Когда компания добирается до избы, Мира судорожно снимает рюкзачок и начинает что-то искать в нем. Она достает связку ключей, роется еще минуту, потом с ужасом говорит:

      – Неужели здесь нет магазина? Я забыла зубную щетку.

      – Не страшно, я взял две, – быстро отвечает Константин. Скорее всего, врет: собирается отдать девушке собственную щетку, чтобы произвести впечатление.