империи. Кстати, подтвердить свой статус в Австрии его заставили именно очевидные центробежные тенденции этого средневекового института.
По условиям Тешенских соглашений 1779 г. Россия и Франция были гарантами сохранения статуса-кво мелких германских княжеств и курфюрств. Из-за династических, матримониальных связей российская политика все больше становилась зависимой от ситуации в регионе ей геополитически абсолютно чуждом. Причем положение осложнялось несколькими факторами. Католическая Австрия и протестантская Пруссия оспаривали друг у друга место лидера и гегемона во все усиливающемся процессе создания предпосылок к объединению Германии. Российская империя должна была маневрировать, чтобы не допустить преобладания какого-то одного государства.
К началу XIX в. оба государства – и Австрия, и Россия – базировались на феодальных политико-экономических устоях, что делало эти страны объективными соучастниками контрреволюционных союзов против молодой Французской республики. Их интересы также сталкивались в Польше (в разделе которой они принимали активное участие) и в «восточном вопросе», о чем речь пойдет ниже. Однако, с геополитической точки зрения, в отношении Франции у Австрии и России были различные интересы и цели. И здесь становится особенно интересен феномен трансформации положения Австрии и Пруссии в системе коалиций от зачинщиков-организаторов до ведомых в фарватере политики агрессивного восточного соседа. В этой связи одним из ключевых вопросов является проблема причин изменения роли и места России в антифранцузском движении, совершенно не отвечавшем интересам ее национальной политики.
Надо заметить, что к началу девятнадцатого века Франция и Австрия получили серьезный груз последствий первых антифранцузских коалиций со всей сложной комбинаторикой неустраненных причин, их генерирующих. Но, главное – со всеми изменениями, произошедшими в Европе почти за 10 лет постоянных войн. Реваншистские планы (проблема статуса-кво) коалиционеров стали основным локомотивом, раскручивавшим пружины перманентной войны, которая ввела страны-участницы в некий замкнутый «порочный круг», когда каждый новый мирный договор заключал в себе источник следующей войны. Собственно основной вопрос и заключается в возможности или невозможности альтернативного варианта развития событий на различных стадиях конфликта: ведь в 1801–1805 гг. ситуация не была столь безвыходной. Почему был выбран именно силовой путь, существовала ли альтернатива?
С этих позиций весьма значительным представляется изучение характера русско-австрийских отношений того периода. Не менее интересным предметом исследования является и отношение политической элиты обеих стран к конфликту и его дальнейшему развитию, а также к проектам восстановления старого режима во Франции после победы коалиции. Стоит подчеркнуть, что Австрия на протяжении более чем 20 лет оставалась не только основным участником антифранцузских коалиций, но и главным театром