располагаем весьма интересным документом – письмом графа П.А. Палена (один из убийц Павла I), написанным непосредственно после государственного переворота. Оно адресовано С.Р. Воронцову и весьма рельефно отображает резкую смену вектора внешней политики России: «…я имею честь сообщить в. пр-ву, что петербургский кабинет, вернувшись отныне к своим принципам (выделено мной, Е.П.)… готов сблизиться с сент-джеймским кабинетом, чтобы восстановить между Россией и Великобританией единодушие и доброе согласие… Е. и. в-во соизволил доверить приятное и важное поручение этого спасительного сближения (выделено мной, Е.П.) в. пр-ву. Соблаговолите сделать британскому кабинету первые предложения относительно этого и одновременно дайте понять ему, что, как только лондонский двор приступит к назначению представителя при нашем дворе, е. и. в-во не замедлит со своей стороны ответить взаимностью на этот акт восстановленного доверия и снабдит Вас, г-н граф, своими полномочиями. Наш августейший повелитель, желая видеть восстановленным доброе согласие между двумя странами, будет, разумеется, этому способствовать всеми средствами, которые он сочтет совместимыми с самой строгой справедливостью, и предлагает лишь одно непременное условие, которое должно послужить основой для возобновления старых связей, – признание со стороны Великобритании принципов недавно заключенной северными державами морской конвенции, условия которой, основывающиеся на самой полной справедливости, никоим образом не могут нанести ущерб интересам Великобритании или унизить ее достоинство, поскольку они направлены лишь к тому, чтобы обеспечить безопасность торговли и мореплавания нейтральных держав…
Граф Пален».7
Итак, мы видим насколько сильной стала зависимость политики Петербурга от лондонского кабинета. Но если интересы России и Англии смыкались в важнейших вопросах торговли и международных кредитов, то Австрия была слабее связана с Британией. Эта ситуация обретет иной смысл, когда мы будем говорить о складывании III антифранцузской коалиции и о роли в ее создании Англии и России как главной заинтересованной и главной организующей стороны.
Система принципов и стратегии взаимоотношений с европейскими странами, которая лежала в фундаменте внешней политики России на начальной стадии правления Александра I, получила позднее название политики «свободных рук». Верное понимание того, чем она, по сути, являлась, каковы были истинные причины ее принятия царем и «негласным комитетом», насколько она была жизнеспособна в плане изменения международной конъюнктуры и почему от ее идеи были вынуждены отказаться – является, с нашей точки зрения, одним из ключевых вопросов.
Необходимо помнить, что политика «свободных рук» была чем-то вроде реакции на период агрессивного размежевания государств по враждующим лагерям в первые годы антифранцузских коалиций, что мало принесло удовлетворения их участникам. Именно Павел энергично проявил себя