целуя сквозь вуаль ее волосы между лбом и шляпой. Полтора часа спустя он проводил ее до стоянки извозчиков на Римской улице.
Когда она села в экипаж, он прошептал:
– Во вторник. В это же время.
Она сказала:
– В это же время, во вторник.
И так как было уже темно, она привлекла к себе его голову через дверцу экипажа и поцеловала в губы. Когда кучер хлестнул лошадь, она крикнула:
– До свиданья, Милый друг!
И ветхая каретка тронулась в путь, увлекаемая усталой рысью белой клячи.
В течение трех недель Дюруа принимал таким образом госпожу де Марель каждые два-три дня, иногда утром, иногда вечером.
Как-то раз, когда он ждал ее в послеобеденное время, громкие крики на лестнице заставили его подойти к двери. Раздавался громкий плач ребенка. Сердитый мужской голос закричал:
– Чего он воет, этот чертенок?
Визгливый, раздраженный женский голос ответил:
– Эта шлюха, которая таскается к журналисту, что над нами, сбила с ног Никола на площадке. Не следовало бы пускать этих потаскушек; не замечают детей на лестницах!
Дюруа, растерявшись, отскочил от дверей, так как он услышал этажом ниже быстрое шуршание юбок и торопливые шаги, поднимающиеся по лестнице.
Вскоре раздался стук в дверь, которую он только что запер. Он открыл ее, и госпожа де Марель вбежала в комнату, с трудом переводя дыхание, вне себя, бормоча:
– Ты слышал?
Он притворился, что ничего не знает.
– Нет, а что?
– Как они меня оскорбили?
– Кто?
– Эти негодяи, которые живут внизу.
– Но что же случилось, скажи мне?
Она зарыдала и не могла произнести ни слова. Ему пришлось снять с нее шляпу, расстегнуть платье, уложить на кровать, растереть виски мокрым полотенцем – она задыхалась. Затем, когда волнение ее немного улеглось, она разразилась негодующими словами.
Она требовала, чтобы он немедленно спустился вниз, побил их, убил. Он повторял:
– Но ведь это рабочие, грубияны. Подумай о том, что придется судиться, что тебя могут арестовать, узнать, погубить. С такими людьми нельзя связываться.
Она начала обсуждать другой вопрос:
– Что же нам теперь делать? Я не могу больше приходить сюда.
Он ответил:
– Очень просто. Я переменю квартиру.
Она прошептала:
– Да… Но это потребует много времени.
Внезапно ей пришла в голову новая мысль, и она сразу же успокоилась.
– Нет, нет, я придумала, предоставь все мне, ни о чем не беспокойся. Я пришлю тебе завтра утром «голубой листочек».
«Голубыми листочками» она называла городские письма-телеграммы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со