Тут и объяснять нечего. Эти камни мы везли на Родину, чтобы там их разделить поровну. Так сказать, чтобы ничего не потерять от задержки на таможне и в дороге.
– Интересное суждение, господин Мещерин! А об этих кроме Вас кто-то ещё знал? – Я выложил на стол второй мешочек.
Мещерин слегка оторопел. Волнение скрывать он уже не мог. В нём боролись жадность и страх. Ведь рядом с ним сидел Садыков, который молчать вряд ли станет при таком раскладе.
– Я не уверен, господин лейтенант, но, кажется, что о них мог знать Темешев…
– Вот оно значит как! А когда я первый мешочек при вас всех троих нашёл, вы по-другому пели! Так кто из вас знал ещё об этих камнях? – внутри я уже начинал ликовать, но ни в коем случае показывать этого было нельзя, поэтому я держал марку.
– Вообще-то о камнях знал Садыков, но не знал, что их два мешочка…
Я положил на стол третий мешочек. И без того бегающие глазки Мещерина заметались, как пыль по ветру, а пальцы уже не просто подрагивали. Руки его дрожали так, что дай я ему в руки стакан воды сейчас, он расплескал бы его в считанные секунды. Если бы вообще, смог удержать.
– Я хотел сказать, три… мешочка… – Лицо его покрылось испариной.
Четвёртый мешочек заставил его замолчать. Он был не в состоянии даже закрыть рот.
– Ну, что? Так сколько мешочков было?
Его голос стал едва слышным, дрожащим. Взгляд застыл на мешочках и не мог оторваться от них.
– Я вижу четыре и глазам не верю… Нурали Каримович, подскажите, что происходит? Я ничего не соображаю…
– Ты, мразь, за всё ответишь! – Сорвался-таки Садыков.
– Конвой, пошлите за врачом срочно!
Садыков воспользовался минутным отсутствием конвоя и накинулся на Мещерина, схватил его за горло и начал душить. Я подскочил к ним и ударил Садыкова ребром ладони по шее ниже черепа. Он на пару мгновений потерял сознание. Я отпихнул его в сторону, заломил руки и одел наручники. Несколько долгих минут все приходили в себя, пока не пришёл врач с медсестрой. Они поставили уколы обоим.
– Господин лейтенант, с Вами всё в порядке?
– Да, благодарю Вас, я в порядке. Что с этим? – Я указал на Мещерина.
– Нервный шок. Через два-три часа он отойдёт. Но ему нужен покой на это время.
– Хорошо, доктор, спасибо большое Вам!
Он улыбнулся:
– Не за что! Обращайтесь, если что!
Я проводил их до двери. Мне стало ясно многое: они оба, в тайне друг от друга, скупали и прятали драгоценные камни в ящиках. И у них их получилось примерно одинаковое количество. Но Садыков оказался сильнее, чем Мещерин, физически и морально. Их как-то нужно выводить на чистую воду…
– Конвой, уведите этого в камеру, пусть отдыхает пока, – кивком указал я на Мещерина. – А с этим предстоит разговор особый.
Садыков смотрел на меня с неприкрытой ненавистью и даже яростью, как загнанный зверь.
– Ну, что, Нурали Каримович, не получилось? И дальше