Наташенька, спасибочки за помощь, уж я и делать то что не знаю. Приболела вчерась, еле смену отработала, простыла верно на сквозняке, или заразил кто из больных. Голова кругом, дышать тяжело, отлежаться бы пару деньков, больничный должно возьму. Вот горе, как бы Люсенька не заболела. Ох, намаешься с одного больничного на другой, и так зарплата копеечная, а то и вовсе без денежек останусь… Галя зашмыгала носом, озираясь в поисках платка. На мгновение Наталье показалось, что она сейчас, как и её дочка задерёт полу халата и вытрет нос. Игра была насквозь фальшивая и сделанная наспех, человеком неумелым и лишённым актёрского дара напрочь, но, Наташа игру эту подхватила. Эк повезло! Конечно, она с превеликим удовольствием забрала бы Люсю к себе, чем сидеть с ней в этой затхлой комнате, но никак не решалась обратиться по этому поводу к Гале. Ведь это означало бы просить. А просить она не любила, тем более у тех, кого не считала себе ровней. И обе молодые женщины старательно сохраняли вид, что верят происходящему. Словно девчонки с упоением играющие в куклы: вот эта коробка как-будто бы кроватка, а полоска фантика – чур колечко.
Сговорились, что Наталья заберёт девочку на выходные. А что делать? Галя так расхворалась что, пожалуй, и до садика не дойдёт. И самой Наташе удобнее, взяла Люську и поехала. Что время терять ходить туда-сюда? Театрально охавшая и картинно согнувшаяся от немощи Галина вмиг распрямилась и стремглав бросилась в коридор к телефону. И начисто позабыв о своей тяжкой болезни бодрым голосом сообщила нянечке, что придёт за ребёнком родственница, по причине внезапно напавшей на неё, Воронцову Галину, хвори. Уже стоя в дверях, провожая Наталью, она вдруг опять собрала на лбу складочки и с жалобным просящим выражением лица протянула.
– Наташенька, вы уж простите за беспокойство, но мне бы лекарства прикупить, от температуры чего и там микстуру, может, какую. Верите, денежк в обрез.
Наталья аж задохнулась. Вот зараза наглая, ей дай палец она по локоть отхватит! Несколько дней назад двадцатку схрумкала не подавилась. Но ей до смерти надоел Галин противный голос и сама она надоела, и комната ее тоскливая и вся эта тёмная коммуналка, пропахшая жаренной рыбой и вываренным бельём. Губы сжала, и нахмурясь вытащила кошелёк и сунула в протянутую без всякого смущения ладонь пять рублей.
Если бы самой Наташе кто-то дал денег с таким выражением лица, она бы сроду не приняла, даже если бы с голоду помирала. А Галина взяла спокойно и словно бы привычно сохраняя выражение униженной благодарности. Выйдя на улицу, Наталья сердито хлопнула дверью подъезда. Побирушка чёртова! Ей бы по электричкам ходить, замотавшись в старый вязаный платок. Надорвётся деньги считать. И тут же мелькнула мысль, что приди такая идея в Воронцовскую пустую голову, она ещё и Люську бы с собой прихватила, больше подадут. И перед Натальей на мгновение возникла девочка, одетая плохо и непременно