Такое обещание прозвучало.
– Правда, – бандит присел подле нее, и она почувствовала его ладонь, шарящую по ее телу, по бедру, животу, груди, – есть еще несколько интересных причин, чтобы сохранить тебе жизнь, и мои люди постоянно о них вспоминают, но пока что у нас на это нет времени. Кроме того, кто-то из них мог бы забыться и ослабить твои путы. Мне приходится объяснять им, что золото, которое мы за тебя получим, позволит им купить немало молодых невольниц.
Она не дрогнула, хотя ей и казалось, что по телу ее ползет ядовитая змея.
– Естественно, наш приоритет – князь. Ох, прости, «приоритет» – слишком сложное слово, а потому скажу просто: князь важнее всего, он в десять, в сто раз важнее, а потому, если ты сделаешь что-то, из-за чего мы опоздаем, или если ты каким-то образом нам помешаешь, ты и его слуга заплатите головами. Я человек, который любит вызовы, и признаюсь, держать тебя живой и суметь продать – это для меня вызов. Но я не дурак.
Он вдруг сжал ладонь на ее груди: сильно, грубо.
– А потому если от тебя будут проблемы, самые малые, пусть даже просто обещания проблем, то я позабуду о возможности приобрести тех нескольких невольниц и позволю моим парням немного развлечься, после чего перед рассветом взгляну тебе в лицо и подожду, пока его поцелует солнце. И стану смотреть тебе в глаза. Говорят, душа живет в глазах, а потому, если мне повезет, то я увижу, как твоя – умирает. Ты поняла?
Он убрал руку.
– Да.
– Прекрасно. А слуга князя умрет вместе с тобой, для равновесия. – Она не видела лица бандита, но за его словами таилась легкая жестокая ухмылка. – Мы выйдем вечером, а потому у вас есть несколько часов для отдыха. Советую это использовать.
Он встал и покинул пещеру, но еще минуту Деана чувствовала себя так, словно его рука все еще лежит на ее теле. Хотела кататься по земле, только бы убрать это чувство. Еще никогда, никто – никто и никогда – не осмеливался к ней прикоснуться. Словно она была животным, куском мяса на продажу.
– Он привязал нас друг к другу, ависса.
– Ч… что? – Ладонь бандита не хотела исчезать.
– Привязал. Нас. Князю сказал, что если от него начнутся проблемы, то убьет его слугу и тебя, тебе – что убьет меня, мне – что убьет тебя. Мы держим в своих руках жизнь друг друга. Неплохо для пустынного бандита.
Когда дыхание лежащей женщины выровнялось, князь и слуга придвинулись друг к другу. Минутку они молчали, потом мальчик проговорил на геийве:
– Спит.
– Я тоже так думаю. Удивительно. – Мужчина и правда был под впечатлением. – Эти иссары тверды, словно скала.
– Думаешь, ее подослали к нам специально? Чтобы шпионила?
– Не знаю. Зачем ей шпионить? К тому же за мальчишкой и слепцом, связанными? Впрочем, я проверил. Ей и правда кто-то разбил голову. И она правда не в курсе, кто мы.
– Почему ты так решил?
Мужчина улыбнулся и пояснил. Мальчик покачал головой с недоверием:
– Ты безумен, ты знаешь?
– Знаю. Но в безумии – вся наша надежда. И в их жадности. Что ты