болезнь, и он не должен умереть от рака. Каковы бы ни были обстоятельства, он должен пять недель получать облучение. Да, конечно, я знаю, что ему восемьдесят семь лет. Как я могу не знать? Я его врач. Но это же не причина, чтобы мы его не вылечили, разве нет? Да, он нуждается в госпитализации. Кто виноват, судьба так распорядилась – он упал и сломал таз. И не может ездить на облучения из дома. Но рак его излечим, и он от него не умрет. Да, я помню, что во время ортопедической операции у него был сердечный приступ. Я ведь не кардиолог. Они делают, что следует. Нас с тобой это не касается. Я говорил с ними, облучение не противопоказано. Конечно, я понимаю, что мест нет, но что же делать? – договорись с другим отделением: он будет лежать на другом этаже, а наши врачи и сестры будут его лечить. Дело обыкновенное. Конечно, сестрам неудобно. Много лишней беготни. Но что ты можешь предложить? Без облучения он умрет от рака.
Голос Ильи неожиданно крепнет и звучит уже как металл:
– Курабельный больной не может умереть от рака. У нас с тобой нет выбора. Прости, Амир, я, кажется, был резок, но ты понимаешь… Куда едешь в отпуск? В Норвегию? Здорово! Завидую…
Почти у всякого здравомыслящего человека есть в запасе история о каком-нибудь иррациональном событии в его жизни.
У меня товарищ в Москве – умный, ироничный, образованный человек. Мы вместе учились на физическом факультете. Заслуживает полного доверия! И он рассказал мне, что попал в тяжелейшую жизненную ситуацию, из которой сам не видел никакого выхода. Он был крещен в младенчестве, но в бога не верил и в церковь не ходил. Однажды, проходя мимо какой-то церкви, он почувствовал желание зайти внутрь и помолиться. Не зная правильных слов молитвы, он с тоской, надеждой и слезами, стоя на коленях, изложил иконе свои опасения и просьбы. По его словам, неразрешимая ситуация разрешилась как по волшебству. Привыкнув признавать критерием истины опыт, он принял православную церковь как истинную, стал соблюдать праздники и посты, и, приехав в Иерусалим, с ненарочитым благочестием посетил Святые места. Он бесконечно далек от религиозного фанатизма, а просто верит в Бога.
Вот же и Благодатный огонь нисходит именно православным в Иерусалиме в Великую субботу каждый год регулярно, начиная с XI века (когда и разделение церквей еще толком не произошло). Это реальный факт хотя бы потому, что мой племянник иногда вынужден в своей полной офицерской полицейской форме охранять порядок вокруг Храма Гроба Господня в эту субботу.
С другой стороны, Лурдская Богоматерь излечивает иногда совершенно неизлечимых католиков, о чем свидетельствуют крупнейшие онкологи и невропатологи. Да и Папская Академия наук известна своим скептицизмом по отношению к чудесам, и все исследования по этим вопросам производит с величайшей скрупулезностью. А уж такие пророки, как Мессинг, Хануссен, Ванга или Джуна – их приверженцев не меньше, чем у пророка Мухаммеда, и они