разбоях и убийствах.
Eh bien, он был могущественным человеком, этот мсье Раймон, но епископ Руана и папа Римский были более могущественными. Наконец, дурной джентльмен предстал лицом к лицу перед счетом своих грехов: там, где гражданские власти боялись действовать, вступилась церковь и привела его к суду. Послушайте, что я нашел среди бумаг в château, друг мой. Слушайте и удивляйтесь!
Он вытянул пачку бумаг из своего саквояжа и начал читать медленно, переводя:
Наступил день совершения казни злодея господина Раймона, и огромная процессия вышла из церкви, где множество верующих благодарило за избавление земли от чудовища.
Франсуа и Анри, злодейские соучастники преступлений де Бруссака, примиренные с Матерью Церковью, получили милосердие удушения перед сожжением, но господин Раймон не раскаялся ни в чем и шел к месту казни с дьявольской улыбкой на лживо-благородном лице.
Когда он проходил под охраной к разложенному костру, настоятельница монастыря Милосердной Богоматери прибыла со своими монахинями, чтобы плакать и молиться за души осужденных, даже за душу нераскаявшегося грешника Раймона де Бруссака.
Проходя мимо того места, где стояла аббатиса с монахинями, он остановился и насмеялся над нею: “Что, старая курица, ищешь потерянных птенцов из своего выводка?” (Было известно, что три послушницы монастыря Милосердной Богоматери были похищены этим мерзавцем; разразился большой скандал.)
Тогда госпожа аббатиса молвила такие слова этому злодею: “Змея еси, Raimond de Broussac, и змеею станешь, и змеею останешься, пока добродетельный и праведный не разрубит твое грязное тело на столько частей, сколько недель в году!”
И я, созерцающий и слышавший всё, клянусь на распятии: когда огонь был разожжен под злодеем и его греховное тело было сожжено дотла, зелено-золотая змейка появилась из огня и, несмотря на усилия охранников поймать ее, уползла в лес château Бруссаков.
– Ну, что вы думаете об этом, друг мой Троубридж? – спросил он, откладывая бумаги рядом на сиденье.
– Скорее любопытная средневековая легенда, – ответил я, – но едва ли она убедительна сегодня.
– В самом деле, – признал он. – Но в вашей английской пословице говорится: где есть много дыма, должно быть и небольшое пламя. Еще кое-что нашел я в бумагах, – вот, например:
Прах этого Раймона де Бруссака не мог быть захоронен в часовне château среди его предков и потомков, поскольку часовня расположена на освященной земле, а он умер отлученным от церкви. Его похоронили в сосновом лесу перед домом, где он распутничал, и на могильном камне написали, что лежит он здесь навеки.
В годовщину смерти священник Бруссаков совершал богослужение в часовне и увидел зелено-золотую змею, толще, чем монашеский пояс и не длиннее человеческого предплечья, вползшую в часовню и напавшую на святого отца с такой яростью, что ему стоило немало сил защититься.
Прошел еще год, и слуга, наполняющий маслом лампаду в часовне, узрел подобную змею, но теперь выросшую с человеческую руку; она также напала на слугу