слуга уносил розы, Амабель, освободившись от рук Доротеи, подошла к окну. Ее мысли витали далеко от этой комнаты, цветов и приглашений.
Наблюдая за сменой облаков на бледно-голубом небе, она представила себя птицей, которая, расправив крылья, летит свободно и легко над оживающей землей. Ее перья были невиданной раскраски: сочетание зеленого и синего, голова отливает золотистым, а клюв серебряным. Когти такие сильные, что она сможет ими разорвать любые сети и вырваться на волю. Крылья такой величины, что закроют собой небо, а еще – широкая грудь, где бьется большое неутомимое сердце.
Ветер, друг-бродяга, помогает ей не сбиться с курса. Гонит, как и облака, все дальше и дальше, в землю обетованную, «где течет молоко и мед…»
Только птица эта глупая. Она не хочет в далекую страну, ее тянет обратно, в то гнездо, где ее ждут лишь разбросанные веточки и выщипанные перья, тот приют, который она хотела бы назвать своим. Своим домом, колыбелью, очагом. Где даруется свет, созидается тепло и рождается жизнь.
Амабель вздохнула. Уже который раз она говорила себе, что не обладает ни силой, ни характером, чтобы противостоять поворотам судьбы. Что она лишь плывет по течению и делает все возможное, чтобы удержаться на плаву.
Движение внизу, у входной двери, привлекло ее внимание. Она увидела, как из дома выбежала Розалинда, что-то возбужденно выкрикивающая вышедшему вслед за ней Роберт. Сделав пару шагов, та остановилась и стала махать руками, сопровождая жестами свою речь. Граф Клиффорд, нахмурившись, сначала молча наблюдал за ее эскападой, затем покачал головой и что-то коротко проговорил, отчего его сестра мгновенно замолчала. Прищурив глаза и сжав губы, она, очевидно, потом сказала, как всегда, что-то язвительное, потому что Роберт резко ее оборвал и указал на дом. Розалинда несогласно помотала головой и, развернувшись, ушла в сторону сада.
Роберт проводил ее глазами, затем направился обратно к дому и случайно посмотрел вверх. Увидев Амабель, он замер и остался стоять под ее окном. Его гипнотический зеленый взгляд буквально пригвоздил ее к месту. Тысячи невидимых нитей в один миг связали их, не давая возможности двинуться и разорвать эти путы. Забыв как дышать, она смотрела на него, чувствуя, как ее тело пытается освободиться от собственной воли, желая стать слабым и зависимым, управляемым. Стремится ощутить властвующую руку на своей коже, поддаться ее господству, признать права и силу.
Она осознавала, что теряет всю решимость, глядя на своего мужа. Будто впервые увидела его по-настоящему. Горделивую осанку и изысканную линию скул, то особое выражение лица, когда видна внутренняя борьба и переживания, глаза, которые говорили больше, чем множество слов.
Амабель напряглась и сжала руки, чтобы не позволить им действовать самостоятельно. В частности, помахать ему или подозвать к себе. Поверить всему, что он скажет. Размякнуть. Поддаться.
Глупая птица! Несчастное создание! При красивом оперении иметь так мало разума.
Она едва смогла перевести дыхание, как в дверь неожиданно постучали. Не отводя глаз от супруга, Амабель отозвалась и разрешила войти.
Извиняющийся