правда, – согласилась прабабушка. – Да и родственники нашлись, которые хотят мой домик купить.
«Как она может так говорить? Какие еще родственники? – расстроилась Варюша. – Нам самим тут хорошо, лучше не бывает!»
– Может, подождать годик, не продавать, захочешь еще вернуться сюда, мама? – спросила бабушка Маша, и Варе показалось, что голос ее дрогнул.
– Да нет уж, дочка. Ну что же, родные мои, все обсудили, обо всем поговорили, пора спать.
В соседней комнате погасили большой свет, оставили только лампу, и стали расходиться спать. Варя слышала, как бабушка с дедом отправились в горницу, папа пошел покурить на улицу, а мама с тетей Ниной уселись на крылечке. Прабабушка Поля спала в одной комнате с Варей. Она вошла неслышно, боясь разбудить девочку, осторожно укрыла ее одеялом, шепотом прочитала молитвы и улеглась на свою пружинную, слегка скрипучую кровать. Немного поворочалась на ней и несколько раз глубоко вздохнула. Потом, видимо, заснула. Варе стало слышно, о чем говорят на крылечке.
– Конечно, ей тут уже не под силу, – сетовала мама. – И воду нужно руками носить, и печку топить, и землю копать – в ее-то годы!
– Она еще крепкая у нас. От нас с тобой к ее годам только развалины останутся. Если вообще доживем. Особенно я, – произнесла тетя Нина.
– Что ты говоришь, ты же моложе меня!
– Иногда в больнице за сутки так уработаешься, что к концу смены чувствуешь себя старухой. И начинаешь ненавидеть и саму эту работу, и людей, которых лечишь.
– Но ты же так мечтала стать врачом, Нинка! Спасать людям жизнь, работать на «скорой помощи».
– Да, конечно. Только иногда кажется, что все это бессмысленно – ты за кого-то борешься ночь напролет, а подлечишь – он опять пойдет напьется или объестся и снова на больничной койке окажется. К чему тогда все?
– Ты о чем?
– Да все к одному концу сведется.
– Так нельзя думать! Как же с такими мыслями людей лечить?
– А не все ли равно им?
– Думаю, не все равно. Душа-то у каждого есть.
– Вот уж не знаю. Сколько раз на глазах у меня люди умирали – никакой души я у них не наблюдала. Места такого нет, где бы она помещалась.
Повисло молчание. Потом мама, вздохнув, сказала:
– Тяжело тебе.
Скрипнула калитка – это возвращался папа.
– Ну, если и вправду продадим домик, может быть, наконец машину себе купим, – сказал он вполголоса.
– Какую еще машину? – возразила мама. – Эти деньги нужно разделить между всеми. Отцу надо бы съездить полечиться на юг, маме нужен новый телевизор, у Нинки тоже какие-нибудь планы.
– Я бы шубу себе купила, – сказала тетя Нина.
– Так что останется только на пару хороших велосипедов? – спросил папа. – Ну что ж, ладно.
– Тут и делить-то нечего, – скрипучим, противным каким-то голосом произнесла тетя Нина. – За всю жизнь прабабушка наша нажила так мало, что смешно на что-то рассчитывать.
Все разошлись по своим местам – спать. А Варя долго еще лежала, глядя на лунные пятна