спину.
– Да. Просто я участвовала в битве и победила. Мне достались доспехи противника. Так что я их соединила с отцовскими.
– И что они теперь могут? – поинтересовался Рин.
– Ну, они точно невидимые. А на счет прочности ничего не могу сказать. Не довелось проверить.
– О, кажется, нашел! – воскликнул довольный парень, и одновременно с этим раздался резкий щелчок, а передняя и задняя пластины доспеха разошлись на плечах и со звоном упали к ногам. Я согнулась от резкой боли, полоснувшей по груди, а Рин отошел к столу и, уперевшись руками на столешницу, склонил голову и так и замер. В красноватом свете, которым окрашивало помещение пылающее в печи пламя, волосы Рина, и без того рыжие, сейчас сияли нестерпимо ярко, напоминая жидкий огонь.
– Ты как? – окликнула я друга, выпрямившись.
– Норм. Только отдышусь немного. Ненавижу запах крови, – буркнул парень, а я носом втянула воздух, пытаясь понять, о чем говорит кузнец. Кровью вроде и не пахло. Только жидкой сталью.
– Ты пока не поворачивайся, рану я сама промою, – попросила я Рина, тот напрягся, но сопротивляться не стал.
Я стянула майку. Порез оказался не глубоким. Даже не порез, скорее царапина. Промыла водой. Промокнула полотенцем.
Рин за это время успел выйти и вернуться со свежей футболкой, которую положил на стол, не отрывая глаз от пола.
Одевшись, подняла с пола доспехи и, водрузив на стол рядом с тазом, начала отмывать от крови. Парень к тому времени заметно расслабился и принялся с любопытством профессионального кузнеца поглядывать на отмываемые доспехи.
– Неплохо сделаны, – подытожил он. А потом переспросил, – Так значит ты сражалась с кем-то там, в Дайпаторе?
– Да, – кивнула я.
– С кем? – почти полушепотом переспросил друг и уставился на меня огромными зелеными любопытными глазищами.
– Знать бы, – хмыкнула я. – Но он был огромным, клыкастым и очень самоуверенным.
– Похоже, не дооценить тебя – это стало самой большой ошибкой в его жизни.
– И последней, – серьезно согласилась я.
А Рин хмыкнул, и вот мы уже дружно смеялись в голос. Это всегда получалось у нас лучше всего – смеяться и находить причины веселиться, несмотря ни на что. Возможно, это и была основная причина нашей многолетней дружбы. Возможно, именно поэтому я торчала в этой кузни часами, проводя день за днем с рыжим Рином и выкладывая все свои желания, мысли и страхи. Он надо всем мог посмеяться да так, что страхи становились не страшными, а мечты приобретали привкус реальности и ощущались такими близкими, что начинало казаться, что еще немного и они сбудуться.
– Кстати, – просмеявшись, протянула я и прошла через комнату к скамейке, а оттуда вернулась с сумкой. – Смотри, – и открыв, показала содержимое другу.
Тот присвистнул и почесал рыжий затылок.
– Так много!
– Монстр был не из слабых, –