плутая, подъехали в центр Гауды на машине и, оставив ее на парковке, пошли смотреть церковь Святого Иоанна Крестителя. Этот собор – единственное место в Нидерландах, где удалось сохранить такое количество витражных окон шестнадцатого века, а именно шестьдесят четыре штуки. Вообще говоря, рука не поворачивается (или язык не поднимается? – у меня всегда с этим путаница) называть их штуками – такие окошки высотой метров в тридцать пять и шириной метров в десять, каждое из которых представляет собой многофигурную композицию на библейские и исторические темы. Справедливости ради надо сказать, что не все витражи относятся к шестнадцатому веку, есть и поновее, начала семнадцатого, а три витража были созданы уже в наше время. Два из них выполнены в двадцатые – тридцатые годы в реставрационной мастерской Яна Схаутена в Дельфте и посвящены гигантской работе по восстановлению витражей. Один витраж изображает руки дарителей, предоставивших средства на реставрацию, а другой – символический – называется «Восстановление храма» и изображает строительство храма в Иерусалиме после возвращения иудеев из вавилонского плена. Третий, «новый» витраж смонтирован в 1947 году и посвящен освобождению Голландии от немцев.
Описывать витражи – дело совершенно невозможное. Попробуй описать словами хотя бы одно, а не шестьдесят четыре, многофигурное полотно Босха или Брейгеля! Чтобы не описать, а просто рассмотреть только один витраж, уйдет не менее получаса. Поэтому ограничусь замечанием, что витражи хорошие. Прямо скажем – неплохие витражи. Может быть, поедем как-нибудь в Гауду еще раз – разглядеть их поподробнее.
Впечатляет другое – любовная тщательность, с какой местные жители их берегут. С каждого витража сделаны многочисленные полномасштабные цветные копии на картоне, снаружи витражи покрыли защитным стеклом, чтобы уменьшить вредное воздействие уже далеко не такого чистого, как в шестнадцатом веке, воздуха и избежать всяких непредвиденных случайностей.
Интересно, что во время войны гаудичи (или как их назвать – гаудяне?) разобрали оконные витражи (тысяча семьсот пятьдесят квадратных метров!) и надежно спрятали, заменив обычным стеклом, так что немцы, имевшие планы вывезти витражи в Германию, остались ни с чем. И мы можем легко представить, как это было.
Является, наверное, в церковь немецкий офицер. Он, как все офицеры, в мундире и с моноклем. Собака с ним, наверное.
– Кто у вас тут за главного? – говорит. – Подать его сюда.
Поискали кругом и нашли какого-то перепуганного аббата. Волокут его, ни слова не говоря, на допрос.
– Я требую немедленно показать мне ваши знаменитые окна, – строго говорит офицер. – У меня есть приказ немедленно вывезти этот шедевр средневекового зодчества в нашу родную нацистскую Германию.
– Ах, окна, – говорит аббат с облегчением, – окна – пожалуйста. Да вы заходите, не стесняйтесь. Чего там! Будьте как дома.
И тут аббат прикусывает язык и пугается. А вдруг собака что-нибудь унюхает? Может, это какая-нибудь специальная собака – на витражи?
– Собачку-то, между