сопроводитель.
Что ж, круг поиска сузился до приемлемого размера. Но так просто меня восвояси не отпустили.
– А теперь, если позволите, я тоже спрошу. Почему вы это сделали? Потому, что не получили желаемого?
И ведь ему интересно. Неподдельно и искренне. Наверное, Бронзовое звено даже не понимает, за что еще можно поднять на человека палку, кроме как за звонкие монеты.
– Мне не понравилось, как он обращается с собаками.
– С собаками?
– Он калечит их, чтобы использовать для попрошайничества. А я решил, что человеческие страдания вызовут у прохожих не меньшую жалость.
Глаза Надзорного удивленно округлились:
– Вы хотели защитить собак?
– Да, эрте. А вы считаете, что это дело…
– Благое и праведное, – тоном, не принимающим возражений, заявили у меня за спиной.
– Какая честь для нас, сиятельная эрте! – Лаолли резво выскочил из-за стола и согнулся в непривычном для моего взора поклоне.
Надзорный тоже поклонился, пусть и не столь подобострастно. Собственно, с прямой спиной из трех мужчин остался один я, хотя бы потому, что, поворачиваясь, кланяться весьма неудобно, а посмотреть, кто вдруг выступил на одной стороне со мной, хотелось.
Да, такой поддержке позавидовали бы многие! И потому, что женщина, переступившая порог кабинета, обладала внушительными формами, будучи при этом чуть ли не на голову выше меня, и потому, что на ее изумрудно-черном камзоле посверкивало золотое звено Малой цепи охранения.
– Эрте Майим, чему обязаны вашим появлением? – с некоторым, впрочем тщательно смиряемым, неудовольствием осведомился Надзорный.
– Я всегда присоединяюсь к беседе, если речь заходит о тварях бессловесных, – ответила женщина, нежно поглаживая крохотную кудлатую собачонку, уютно устроившуюся в сгибе мощного локтя.
– Да, собственно, беседа уже закончена… Признание получено, и дело будет закрыто, как только все показания лягут на бумагу.
– Молодой человек оказался настолько смел и решителен, что вступился за несчастных животных. В этом не нужно признаваться, об этом нужно говорить открыто и гордо.
– Блистательная эрте… – Бронзовому звену явно не нравился поворот событий, но протестовать не позволяло ужасающее несоответствие чинов.
– Наказания заслуживает тот, кто проходит мимо страждущих, не так ли?
Женщина спустила собачку на стол, и та, ни мгновения не думая, выпустила струю прямо на строчки доноса, которые тут же начали расплываться: то ли моча оказалась слишком едкой, то ли чернила в Цепи надзора немилосердно сильно разбавляли.
Лаолли вытаращил глаза, глотая возмущение, Надзорный же, видимо вполне привычный к подобным выходкам вышестоящих Звеньев, пусть и другой Цепи, осторожно взял изгаженные листки и под противный лай собачонки отправил загубленный донос в камин.
Золотозвенная великанша забрала свою любимицу и удалилась, не снисходя ни до объяснений, ни до прощания, оставив всех нас примерно в том же положении, что