Это очень плохо. На Востоке учат…
– Да достал ты меня с этим Востоком! Черт бы его драл.
Я обиженно замолчал.
– Я помогу тебе ремонтом и с деньгами, – сказал я после паузы, – но только если ты бросишь пить.
– Ты дашь мне денег? Ты серьезно? – вытер он рот бородой, – о, я все сделаю, как ты скажешь. Ты знаешь, у меня столько долгов…
– Я их выплачу, не беспокойся.
– Согласен на все, братец, – переменился он в голосе. – Долги замучили, убить грозят…
– Ручаешься?
– Да, братец, на все готов.
Я посмотрел на его неприлежный вид с отторжением и сказал:
– И так, для начала я хочу, чтобы ты побрился и принял душ.
– Душ? – переспросил он. – У нас его нет.
– Я тебе его установлю, но только не для того, чтобы он просто стоял. Завтра утром я приеду с бригадой рабочих. Они вынесут убранство, чтобы поскорее начать.
– Завтра? Так скоро?
– Откладывать на потом без веских причин – плохая привычка… А сейчас, я поеду.
– Куда? Оставайся у нас.
– Нет, – ответил я, не раздумывая. В эту же секунду я встал и тут же уехал. Мне не терпелось найти рабочих и приняться за дело.
На следующее утро я приехал с бригадой в десять часов, как обещал. Кузьмин со своей «жинкой» еще спали. Я их разбудил стуками. Бабенка с полусонным лицом открыла дверь.
– Ах, это ты. Кузя еще спит.
Когда я вошел к нему в спальню и разбудил его, он начал оправдываться, что выпил вчера «напоследок», опьянел и заснул. Клялся, что больше это не повторится.
– Я надеюсь на это, – сказал я. – Ну, что… Давайте начнем с того, что вынесем старую мебель, – обратился я к бригаде и отвел их в бывшую спальню родителей, в которой все осталось, как было. Старый раскладывающийся диван, тумбочка с поломанной ножкой, на которой стояли мамины иконы, и шкаф с толстым слоем пыли, за стеклянной дверью которого красовался красивый сервант.
– А что же вы из серванта не пьете? – спросил я.
– Скажешь тоже! Он для особых случаев.
Я многозначительно на него посмотрел.
– Кроме серванта все на свалку. – дал я распоряжение.
– Нет, нет и нет! – встал Кузьмин, загораживая проход, – этот диван нам нужен. Никуда вы его не вынесете! Диван хороший… И тумба хорошая, я ножку починю, и будет как новая.
– Что же ты ее раньше не удосужился починить? – спросил я с недоумением.
– Сегодня же ее починю, – взбудоражившись, ответил он.
– Хорошо, – ответил я, – пусть тумба остается, как элемент антиквариата – это сейчас даже модно. Все остальное выносите! – кивнул я бригаде.
– Нет! Да что ж ты делаешь-то?! Диван я ни за что не выкину. В конце концов, он родительский. А шкаф… Эх, ладно – проговорил, он мешкая, – бог с ним выкидывайте.
Я уже начал было раздражаться.
– Послушай, ты хочешь начать новую жизнь в новом доме? Тогда просто не мешай!
– Ну,