к ногам трупа. Потом они с Витькой, сняв обувь и закатав брюки, занесли тело в воду за несколько метров от берега – к участку озера, где глянцево блестели заросли кувшинки. И бултыхнули свою ношу в воду. Поверхность заколыхалась, поглотив тело, разошлась лёгкими кругами и успокоилась.
***
Я смотрел, как они возвращаются, и знал: то, что они сделали, и чему я был свидетелем, навсегда провело между мною и ними не переступаемую черту. Они теперь будут жить с этим. А я? Мне что делать? Разве я смогу хранить это в себе?
Наверное, они говорили об этом между собой по дороге назад. Когда они вернулись, Витька и Даша старались не смотреть на меня. Как будто меня не было.
Жора подошёл ко мне, дымя сигаретой. Он был весь потный, брючины мокрые и испачканы тиной, а вид у него был грозный. Без предисловий, тихо и угрожающе он сказал:
– Очкарик, ты не видел ничего, как и все мы. И ничего не знаешь.
Я посмотрел прямо в его физиономию, собрался с духом и ответил:
– Я всё видел. И ничего не обещаю.
Лицо его скорчилось в злую гримасу, и я подумал, что он меня сейчас ударит. Но он только процедил сквозь зубы и сигаретный дым:
– Если кто узнает, тебе не жить. Ты понял?
И, не дожидаясь ответа, повернулся и пошёл к нашей машине, где стояли Витька с Дашей и о чём-то переговаривались. Жора тоже включился в разговор. Говорили они тихо, так что я не слышал, о чём у них шла речь.
Потом Жора достал из багажника пластмассовое ведро и снова отправился к водоёму.
Витька подошёл ко мне.
– В общем, Славка, такое дело… – он избегал на меня смотреть, – ты никому… о кей? Ты ж понимаешь… Мы ж друганы с тобой.
– А ты сам-то, Вить, как теперь будешь жить? – вместо ответа сказал я.
– Так и буду… А что делать, если так получилось? Никто ж не хотел… Чего нам теперь всем, из-за этого старика жизнь ломать?
Я пожал плечами.
– Витька, ты-то не виноват. Это всё он. Я, если что, всегда встану на твою сторону.
– Да, но понимаешь… Батя мой избираться в городскую думу собрался. Ты ж в курсе. А тут такая фигня. Нам это надо?
Он посмотрел на меня исподлобья, тревожно, ища поддержки.
Но, наверное, не увидел её в моих глазах, потому что тяжело вздохнул и выговорил:
– Ладно, как-нибудь всё уляжется. Сейчас съездим куда хотели и домой…
– Ты ещё можешь об этом думать? – я хмуро поглядел на Витьку. – После такого? Какие к чёрту прогулки! Скорей бы назад.
– Понимаешь, Жора ещё пьяный, – тихо проговорил Витька. – Я боюсь, как бы он ещё кого-нибудь не сшиб. Надо съездить, проветриться. Всем нам.
– Ну разве что, – нехотя согласился я. – Хотя настроение паршивое…
Жора скоро вернулся с ведром воды. Даша взяла тряпку и стала отмывать джип спереди. Через полчаса бампер был чистым.
– Садимся, поехали! – скомандовал Жора. – Теперь ты рули, пионэр.
Он как будто забыл то, что сотворил