есть ты возьмешь и вот так запросто меня бросишь? – Антон укоризненно смотрит на меня. – Бросишь человека, которого нигде, кроме свингер-клуба, не ждут?
– Поехали лучше ко мне, дывысь, яка гарна дивчина! – Я достаю айфон и показываю ему фотографию.
– Отличная! А теперь представь, что там таких не две, и даже не четыре, а?
– Ладно, чуваки, я откланиваюсь. – Ваня пытается сделать книксен. – Кстати, Дрон, что ты там про Эрнста говорил?
– Забей! – сплевываю я.
– Ну? – вопросительно причмокивает губами Антон.
– Ты же знаешь, я всегда был против групповух, общественного разврата и аморального поведения, – отвечаю я с кислой миной. – Я человек публичный...
Свернув с Маросейки, мы долго петляли по змеевидным переулкам, которыми изрезано все пространство между «Китай-городом» и «Чистыми прудами». Антон изредка притормаживал, высовывал голову в окно, сверяясь с какими-то одному ему ведомыми опознавательными знаками, чертыхался, сдавал назад, разворачивался и снова рулил.
– Ты дорогу точно запомнил? – интересуюсь я, открывая окно. – Может, он не на Чистых, а на Патриарших?
– Я же здесь недавно! Мне что Чистые, что Патриаршие... – морщится Антон. – Сам с Тамбова, к братику вот приехал...
– Ты в другой раз, когда от братика выходишь, отмечай обратную дорогу, как Мальчик-с-Пальчик, – продолжаю я. – Он пшено разбрасывал, а ты кидай презервативы, чтобы птицы не склевали.
– Я в другой раз буду на столбах твои умные мысли записывать, чтобы не заблудиться.
– О, тут ты сильно рискуешь: растащат! На цитаты. – Я смотрю на часы. – Тем временем, Антон, мы петляем уже полчаса, где же свингеры? У меня пропадает эрекция...
– Ты бы не пиздил под руку, а? – раздражается Панин. – Сам топографический кретин, а туда же!
– От моего кретинизма страдаю только я сам, а от твоего вынуждены страдать дру... – Договорить я не успеваю, потому что Антон резко тормозит и мне приходиться упереться рукой в панель, чтобы не вышибить лбом стекло. – Аккуратней нельзя?!
– В следующий раз поедешь на метро, как студент. Приехали!
– Господи, за что ты послал мне таких друзей?! – бормочу я, вылезая из машины. – Кстати, презервативы у тебя есть?
– Инвентарь выдадут на месте. – Антон изображает, как достает нож, наносит мне три удара в горло и обтирает лезвие о рукав.
Я картинно хватаюсь руками за горло и сползаю по стене.
– Хватит идиотничать, тут наверняка камеры по периметру. Еще подумают, что мы извращенцы.
– А разве нет? – на всякий случай уточняю я.
Тем временем мы подходим к неприметной двери, ведущей в полуподвальное помещение. Желание дурачиться нарастает.
– Антон, ты не знаешь, – я останавливаюсь как вкопанный, – там маски выдают?
– Какие маски, дегенерат? Омоновские?
– Венецианские! – Я обвожу в воздухе контур маски. – Бархатные такие, знаешь? С прорезями для глаз. Боюсь, не сумею сохранить инкогнито. Попаду под объективы папарацци в туалете и прочее!
– Слушай, отвали!