на которой висел Альберт, обнажённый до пояса. Рядом стоял палач.
– Писарь, ты готов? – справился фра Конрад.
– Да.
– Что ж, приступим с Божьей помощью. Назовите ваше имя, возраст, род занятий, – доминиканец приступил к допросу.
– Альберт Савойский, учёный, возраст тридцать семь лет, – похрипел алхимик. – За что меня схватили?
– Вопросы здесь буду задавать я, вы же – отвечать. Если будете молчать – прикажу применить пытки, – пояснил фра Конрад. – Вы обвиняетесь в распространении чёрной магии и проведении опытов, противоречащих христианской вере. Что скажите в своё оправдание?
– Ничего. Я не использовал чёрную магию и никаких опытов не производил.
– Так, так. А вот у меня имеются показания почтенного Фернандо Ризолли, который утверждает, что вы обманом вселились в его дом, проводили со своими помощниками тайные обряды, цель которых – вызов нечистой силы и заключение с ней договора, – отчеканил фра Конрад леденящим душу тоном.
– Ваш голос кажется мне знакомым… – вымолвил Альберт. – Не лучше ли отвязать меня отсюда и поговорить в иной обстановке?
– Десять плетей обвиняемому, – приказал доминиканец, – тех, что с металлическими крюками на концах.
Палач выполнил приказ: Альберт кричал от нестерпимой боли, окровавленная кожа со спины разлеталась в разные стороны.
Конрад с нескрываемым удовольствием наблюдал за работой палача.
– Достаточно, окати его водой. Теперь он заговорит, – обратился доминиканец к палачу. – Итак, чем вы занимались в доме Ризолли, кто помогал вам?
Альберт, привыкший к сытой сладкой жизни, поначалу вообще не понимал, что происходит, отчего его схватили эти кровожадные монахи и что хотят от него? После десяти плетей его озарило – запытают до смерти, придётся говорить.
– Я всё скажу, – он откашлялся. – Ко мне приходили ученики, я учил их изготавливать пантакли, объяснял их смысл. Затем мы изучали расположение планет и их влияние на судьбы людей.
– И это всё? – удивился фра Конрад. – А что вы выращивали в реторте?
– Ничего. В ней была неудачная смесь, которую я хотел применить при изготовлении пантакля власти.
– Насколько мне известно, для пантакля власти не требуется ничего подобного. Смесь же применяется для выращивания исчадия ада – гомункула! – фра Конрад терял терпение, упрямство Альберта выводило его из равновесия.
– Вам и это известно… Странно, вы очень осведомлённый монах, с точки зрения алхимии, – еле слышно проговорил Альберт: разодранная спина причиняла ему страшную боль.
– Да. Вы верно заметили, – фра Конрад поднялся из-за стола и подошёл как можно ближе к алхимику. – Ошибки молодости: тяга к знаниям, множество недостойных желаний – всё это позволило одному мошеннику, назвавшемуся учителем, ввергнуть доверчивого юношу в объятия тёмных сил, а самому скрыться, – проговорил монах почти шёпотом, так что его слова