от обители до площади, Ризолли не мог идти самостоятельно, он лежал в телеге, так как от пыток его хватил удар. Растерзанная мадонна Требби еле передвигалась – одна нога её была раздроблена, остальные же несчастные плелись из последних сил, «как овцы на заклание». Стражники подгоняли приговорённых к аутодафе пиками, стараясь задеть их и причинить как можно больше физических страданий.
Глашатай развернул приговор:
«Сегодня, третьего дня июня месяца, по обвинению в колдовстве и сговоре с самим Сатаной будут преданы аутодафе следующие жители города Остия: Альберт, именующий себя Савойский, Лукреция Требби, Фердинанд Ризолли, Джакомо Ваноцци, Виторио Церутти…»
Глашатай перечислял имена всех несчастных. Сильвия стояла в толпе на площади, она сжимала правой рукой крестик на груди и молилась: «Господи! Вразуми Конрада, ибо он не ведает, что творит!»
Приговорённых подвели к столбам и крепко привязали, затем деревянный настил обложили приготовленными вязанками хвороста и поленьями.
Лукреция, рыдая, проклинала Альберта: умирать не хотелось, теперь она понимала, что у неё было всё… Альберт стоял в забытьи: он был готов к смерти – может быть, там он обретёт то, к чему стремился в земной жизни.
Другие осуждённые молили Бога, они просили чуда – избавить их от мук сожжения.
Палач запалил факел от приготовленного маленького костра на площади и подошёл к помосту. Фра Конрад, взяв ещё один факел, проделал то же самое. Они с противоположных сторон подожгли сухой хворост: он мгновенно занялся, огонь перекинулся на поленья. Вскоре помост был объят огнём. Языки пламени лизали одежду приговорённых, их кожа вздувалась и трескалась: площадь огласили дикие крики сжигаемых людей.
В толпе на площади кто-то осенял себя крестным знамением, а кто-то расточал проклятия колдунам. Сильвия перекрестилась: она просила Господа принять заблудшие души.
Кто-то рядом с ней беспрестанно произносил:
– Крест и кровь… Крест и кровь… Эти монахи спалят всё королевство…
Год спустя
Брат Иоанн своим единственным глазом читал письмо, присланное самим архиепископом Магдебургским, наместником Ломбардии.
– Почтенный отец Конрад, вы только прочтите! – глаз Иоанна сверкал неистовым огнём. – Просто возмутительно! Происки нечистого повсюду, даже в святых стенах монастыря! Да, воистину, мало мы боремся с ведьмами и колдунами! Дьявол всё больше подчиняет себе людские души. Что же будет?
– Брат мой Иоанн, – Конрад пребывал в спокойствии, – схватка с нечистым – дело обыденное для нас, доминиканцев. Прибудем в монастырь, на месте разберёмся.
Отец Конрад и его преданный сподвижник, брат Иоанн, проделали длительный совместный путь борцов с ересью и Дьяволом, верой и правдой служа Святому престолу. Отец Конрад ценил преданного Иоанна, да и глаз брат Иоанн потерял, защищая отца Конрада от ведьмы, которая набросилась на него.
Отец Конрад ознакомился