сами, мой фюрер: фельдмаршал почти не сражался на Западном фронте. Он принимал участие в боях во Франции, но по существу сдал англичанам всё французское побережье. Увешан всеми наградами, а потому, попадая в среду солдат, чувствует себя эдаким Бонапартом. К тому же не следует забывать, что из Африки Роммель вывез несметные сокровища.
– Вот именно, и сокровища… – пробормотал себе под нос Гитлер.
– …Большая часть из которых покоится на дне Средиземного моря, часть – в хранилищах в Южной Германии… Но не исключено, что какую-то часть драгоценностей фельдмаршал припрятал где-то неподалеку от своего поместья.
– Припрятал?! – спросил Гитлер с таким искренним удивлением, словно и мысли не допускал о подобной возможности.
– Не исключено. Скорее всего, припрятал. И в нужное время они могут быть использованы во вред рейху.
– То есть, точных сведений у вас всё ещё нет?
– Однако их можно получить. Судя по всему, Роммель уже сейчас откровенно рассчитывает на благосклонность к нему если не англичан, то хотя бы американцев. Не говоря уже о русских. К тому же известно, что он давний приятель Паулюса. А уж «герой Сталинграда», конечно же, замолвит словечко перед Сталиным по поводу «героя Африки», ничем не насолившего русским.
– …И даже сражавшегося против их естественного врага – Великобритании, – с видом первооткрывателя подхватил его мысль Гитлер, хлопнув при этом ладонью по столу.
– И что странно: над этим мы как-то совершенно не задумывались, – по-холуйски признал вселенскую мудрость хозяина командующий войсками СС. – Чтобы так, всерьез…
Гиммлер умолк, рассчитывая, что фюрер вновь поддержит его и четко сформулирует приговор. Однако Гитлер задумчиво молчал. Причем рейхсфюрер СС не был уверен, что вождь осмысливает ситуацию или хотя бы ощущает себя присутствующим здесь.
«Чего он ждет? – возмутился он наконец. – Что я предложу убить фельдмаршала из-за угла? Взорвать вместе с его деревенским особняком?!».
– Что же будем делать? – вернулся из своих душевных блужданий Гитлер. Он спросил это, ни на кого не глядя, отведя взгляд куда-то в сторону.
– Можно лишь сожалеть, что у Роммеля не хватило мужества последовать примеру фельдмаршала фон Клюге или того же Штюльпнагеля, – вновь дождался своего часа Бургдорф.
Адъютант прекрасно понимал, что фюрер не случайно оставил его здесь. Такие вопросы, как убийство фельдмаршала, в присутствии адъютанта – пусть даже это адъютант фюрера – как правило, не обсуждают. Но если уж их посвящают в подобные тайны, то рассматривают при этом только в одной роли – исполнителей. А потом предпочитают убрать, чтобы не оставлять в качестве свидетелей.
Подумав об этом, генерал-майор поежился и передёрнул плечами: «…Только не в убийцы Роммеля!» – мысленно взмолился он.
– Роммель на самоубийство не пойдет, – резко, нервно возразил Гиммлер.
– Почему? Если с ним настойчиво