он не считался ни с кем. Все запретное прельщало его, и он тянулся к нему даже под угрозой самого жестокого наказания.
В надежде хоть как-то смягчить неукротимый нрав сына Летиция отдала его в школу для девочек, но из этого благого начинания ничего не вышло. Наполеоне часто вспоминал об этом счастливом времени среди маленьких девочек, которые послушно исполняли все то, чего требовал от них необузданный мальчик.
Его живость и то, что он был единственным мальчиком в школе, сделали его любимцем благочестивых сестер. Они баловали его сладостями и ласками.
Их питомец быстро понял это и сумел использовать свое положение. Мало того, что он стал любимчиком благочестивых сестер, которые руководили школой, так он еще и влюбился.
Доведенные до отчаяния его страстью родители девочки потребовали принять меры, и Летиция, не надеясь пронять сына побоями и уговорами, забрала его из пансионата.
Однако тот быстро нашел себе новое развлечение и с великим знанием дела принялся терроризировать старшего брата. Впрочем, от него доставалось не только Жозефу, он лез в драку по любому поводу, и очень скоро сверстники стали избегать его.
– Скажи мне, Наубли, – спросила Летиция, макая очередной тампон в мазь, – почему ты не можешь играть так, как другие дети? Без драк, ссадин и скандалов? Посмотри на Жозефа. Никто о нем не сказал ни одного плохого слова. Всегда спокойный и опрятный, он играет совсем в другие игры. Неужели ты так не можешь?
– Не могу и не хочу! – покачал головой мальчик.
– Но почему? – в отчаянии воскликнула Летиция.
– Потому что хочу стать солдатом! – последовал быстрый ответ.
– Хочешь стать солдатом? – на всякий случай переспросила Летиция, хотя и ожидала услышать нечто подобное.
– Да, мама!
– И с кем же ты собираешься воевать?
– С французами! – последовал быстрый ответ. – Я должен освободить от них Корсику!
– Освободить Корсику? – уставилась на сына в великом изумлении Летиция.
– Да! – кивнул тот. – То, что не удалось вам, сделаем мы!
Летиция промолчала. Да и что говорить? Все было ясно и без слов. Впрочем, иного и быть не могло.
С младых ногтей ее сын слушал рассказы рыбаков и пастухов, с которыми сталкивался на своих прогулках за городом.
Все они были истинными корсиканцами, свободными, независимыми и гордыми. О французском владычестве они и слышать не хотели. Их героем, их богом был Паоли. Только одному Паоли хотели они повиноваться, и мальчик с первых дней общения с ними слышал неистовые проклятия на головы французов.
Внесли свою лепту в дело «патриотического» воспитания Наполеоне и Николо Паравичини с женой, рассказывавшие племяннику трогательные истории о героях-патриотах, которые ради свободы шли на смерть как на праздник. Эти в высшей степени романтические рассказы падали на хорошо удобренную почву, и в результате они получили то, что получили.
Накладывали свой отпечаток