в деревне все к этому привыкли, научились не поддаваться. Да и падре Герман постарался – своими молитвами и проповедями усмирил безобразие в девичьих душах, и стали они опять тише воды, ниже травы. Но иногда колдовское притяжение просачивалось сквозь все ментальные преграды, и жертвой его мог стать любой.
Вот сегодня, похоже, Огний.
– Иди сюда, хорошенькая, сладенькая! – мерзко вытянув губы, пропел он дурным, как у блеющего козла, голосом и двинулся на Змейку. – Поцелу-у-уемся!
– Сначала женись на мне, а потом целуй! – дерзко бросила ему Змейка и прыгнула в заросли. – И вообще, поймай сначала!
Отбежав на порядочное расстояние, она сердито выдохнула. «Огний! От таких важный мыслей отвлек!» Демон внутри принялся хорохориться и требовать страшной мести. Змейка не спорила. Сорвав с ближайшего лопуха гроздь спелых колючек, тихо вернулась обратно и запустила их в голову незадачливому поклоннику.
– Вот тебе поцелуй от меня! – крикнула победоносно и со всех ног понеслась домой.
Змейка радовалась. Огний, хоть и болван, а на умную мысль своими глупыми поцелуями навел! План был готов. Хороший план. Можно сказать, проверенный и надежный. Все просто: Змейка применит свои чары, соблазнит Ныряльщика, а потом нажалуется падре Герману. И будет грандиозный скандал! И пусть в результате ей тоже попадет, но жертва стоит того! А, значит, решено!
***
Чет как раз планировал вздремнуть, но сбыться задумке не дали. Воздух над железной кроватной спинкой загустел, уплотнился. Спустя миг там облачком зависла полупрозрачная женщина в старомодном рюшчатом платье и высоком белом чепце с голубой ленточкой. Подол платья терялся в клубах серого искристого дыма. Казалось, что дама стоит на грозовом облаке. В одной руке призрачной незнакомки была болонка, в другой лорнет, через который она недовольно разглядывала Чета.
– Что это нахальное, грязное ничтожество делает тут? – туманно произнесла она. – Я спрашиваю, что ты тут забыл?
– Это вы мне, тетушка? – невозмутимо поинтересовался Ныряльщик, с интересом пялясь на привидение. – Я тут живу. Гощу, так сказать. Так что все законно.
– Гостишь? – глаза дамы зачернели от ярости, и в их глубине проскочили желтые молнии. – А кто, спешу поинтересоваться, тебя сюда приглашал? В дом сиятельной, благородной и так некстати почившей госпожи Пинки-Роуз? В мой дом!
– Ах, это ваш, – додумался Чет и быстро сел, убрав обутые ноги с шелковой простыни. – Вы, наверное, из-за терраски пришли скандалить. Так она ведь еще до меня обвалилась, а больше ничего и не сгорело.
– Из-за терраски? – свирепо прошипела дама и грозно ткнула лорнетом гостю в грудь. – Нет, не из-за нее! Сгорела – и бог с ней. Дело-то в другом! Как ты, ненасытная твоя глотка, посмел выпить коллекционное вино – дорожайший подарок от моего покойного мужа? Дрянной вор!
– Извините, – пожал плечами Чет, – я случайно. Я же не знал, – он миролюбиво улыбнулся привидению, уже догадываясь, что на одном дружелюбном зубоскальстве