Собрание сочинений. Том 5. Черногория и славянские земли. Четыре месяца в Черногории.
и в тайне составили план всеобщего истребления. В назначенную ночь раздалась повсеместная в Черногории тревога; христиане кинулись к оружию, и кровь отпадших братий их полилась рекою. – Сицилийские вечери возобновились во всей ужасающей полноте своей. – Едва несколько человек успели искупить жизнь свою обращением в христианство; роды их навсегда сохранили прежние свои магометанские фамилии, как бы в память потомству о своем несчастном, некогда, заблуждении. Они и поныне существуют в Черногории под именами Алиичей, Мухамедоновичей и проч.
С этой ужасной ночи в Черногории не стало потурчаников.
Владыка Даниил, стремившийся всеми силами к уничтожению внутренних раздоров, к укреплению связи и единства в своем народе, направил его тревожную деятельность на соседей. Начало его правления ознаменовано частыми и успешными сшибками с пограничными турками. Одна из этих сшибок замечательна по своим небывалым последствиям. Черногорцы захватили в плен несколько турок, и на этот раз, против обыкновения, даровали им жизнь: речь зашла даже о выкупе их; тогда черногорцы потребовали за каждого пленного по одной свинье, с тем только различием, что величина свиньи должна была согласоваться с большей важностью и значительностью пленника: турки принуждены были согласиться на этот постыдный для них размен.
Со времени правления Даниила начинаются первые дружественные сношения Российской Империи с Черногорией. Петр Великий, приступив к войне с Турецкою Империей, первый постигнул всю важность военной диверсии со стороны Черногории. Посланные его с различными предложениями и словом дружбы, Милорадович и Лукашевич, произвели всеобщий восторг в Черногории, и без труда достигли цели своего посольства: черногорцы, немедля, всеми силами ударили на Албанию и Герцеговину и, торжествуя повсюду, отвлекли их силы от участия в войне против России. Несчастный мирный трактат при Пруте, в 1711 году, ничего не упомянул о Черногории, и Султан, недовольный этим поспешным миром, обратил шестидесятитысячный корпус, находившийся при Пруте, на Черногорию, желая излить на нее всю месть свою.
Даниил решился предупредить нападение турецкой силы. Ночью, врасплох, напал он на Сераскира, но турки, вскоре оправившись от первого замешательства и видя малочисленность неприятеля, решились сопротивляться; тогда Даниил, условленными знаками, приказал предварительно скрытой им в тылу неприятеля засаде ударить со своей стороны. – Турки смешались и бежали: при всеобщем беспорядке они не попали на настоящий путь и зашли в дремучий лес, где, окруженные отовсюду черногорцами, «валились, как подкошенная трава», говорит народная песнь, и сам Сераскир едва спас бегством жизнь, и отнес голову свою на плаху в Константинополь. – Богатая добыча и 30 турецких знамен достались победителям. Место, где происходила эта кровавая сеча, с тех пор называется Царев Лаз.
Даниил, славный во время успехов и счастья, явился истинно великим в годину народного бедствия. Турецкий 12.000