дал им денег и собрался уходить.
– Вы так и не сообщили, что именно случилось, – напомнил доктор, ухватив его за рукав.
Джонс подумал, что с такой же легкостью Мортмэйн мог бы остановить его силой взгляда.
– Ну, вы знаете. Нервный срыв. Вы слышали, что он разбил окно в церкви и порезался стеклом?
– Господи! Нет, я об этом не слышал! Теперь понятно, почему у него так замотана голова. Мне это совсем не нравится. Бедняга! Скверно, если все это правда.
Однако вопреки его словам, в голосе доктора прозвучало удовольствие.
– Да, плохо, – согласился Джонс. – Морбидный символизм! Ужасно! Я услышал от миссис Пэшен.
– И откуда они только узнают? Сомневаюсь, что в деревне есть телефон, иначе мои девушки мне бы рассказали.
Викария они нашли в постели. У него действительно было замотано полголовы. Когда они появились в комнате, священник спрятал голову под одеяло и отказался показывать рану доктору, запретив ему приближаться к себе. Японский дворецкий, неподвижный, как идол, стоял в дверях. Доктор пробыл в гостях минут десять. Он ни слова не сказал японцу, пока не вышел за дверь.
Викарий молча уставился на Джонса. Его глаза блестели, как у больного лихорадкой.
– Из Нао он ничего не вытянет, – заявил он, смеясь, но тут же поморщился и схватился за голову. – Я не доверяю Мортмэйну. От его лечения мне будет только хуже.
– Почему вы не позволили ему осмотреть рану? – спросил Джонс недовольным тоном.
Викарий скорчил гримасу. Он снова рассмеялся и сразу поморщился.
– Я чувствую себя полным дураком. Вы знаете, что случилось?
– Нет.
– Я думал, деревенским все уже известно.
– Миссис Пэшен рассказала мне одну из своих баек.
– Что именно?
– О выбитом окне и о том, что вы порезались стеклом.
– Краткая версия ее слов, не так ли? Почему бы вам не сказать все, как есть, Джонс?
В его голосе прозвучали капризные, почти истерические нотки.
– Ну, вы знаете этих деревенских. Лучше расскажите, что произошло на самом деле, – попросил Джонс, стараясь говорить приятным и спокойным тоном.
– Мальчишки стали бросаться камнями в окно, и один из них угодил мне в лоб, когда я пытался остановить их.
Джонс хорошо разбирался в психологии и понял, что священник лжет. Но ему не хотелось об этом говорить, и он перевел беседу на другую тему.
– Миссис Флюк сообщила мне о «лягушачьей чуме». Что она имела в виду?
– Наверное, тех мертвых лягушек, которых я закопал в саду.
– Очевидно, – кивнул Джонс, хотя это его ничуть не убедило. – Значит, в колодце их больше нет?
– Нет. Ни одной. Не забывайте – если вам будет не хватать воды, приходите ко мне. А скоро ее будет не хватать. Всем. Абсолютно всем! – Викарий ехидно усмехнулся и снова спрятался под одеяло.
– Спасибо, я учту, – кивнул Джонс.
Он рассказал о том, как миссис Пэшен заставила мужа и миссис Флюк собирать росу для ванны Ричарду. Обоих это развеселило.