хотелось дружить, разговаривать, делиться с кем-то, вместе докапываться до истины.
Это было хорошее время. Была осень со стычками в Университете, и вечерней беготней из дома в дом, с книгами, театром, умными разговорами и девичьей болтовней, песнями и смехом, был барк по кружкам, сладости в вазочке и мешочек с соленой рыбой, и припрятанные к зимнему празднику Нюсне подарки.
А потом был стук в дверь на рассвете, и суровая сумрачная Астрид в дорожном плаще, и ее молчаливые соплеменники верхами, и оседланный кхарн.
– Тато умер, – сказала Астрид. – Мне домой нужно. А ты, дево, учись. Ничего не бойся. Ты справедливая, хорошо закону служить будешь.
Обратно в Университет Астрид уже не вернулась.
И вот Астрид Леглъёф в нашем доме.
– Ну-ка, ну-ка, – приговаривала она, – поворачивая Хельгу перед собой. – Вижу, что из белой мышки с дрожащим хвостиком хорошая крысильда выросла, любому коту жару задать способная. Слышала, мати, все про тебя слышала. Хесса Къоль! А это все твои? Знакомь. И берегись, если они про Астрид не знают.
Наверное, говорить тихо Астрид просто не может. Привыкла перекрывать голосом шум штормового океана, вот и грохочет на весь дом. Они с Хельгой засели в гостиной, мы с Гердой у меня на втором этаже. Что говорит сестра, не слышно, зато Астрид – каждое слово.
– Что тато за волны уйдет, никто и подумать не мог. Сколько раз он так: в бане разогреется и в прибой ныряет. А тут от легочной хвори за неделю сгорел. Не иначе сглазили его. На южном берегу у баб глаза злые. Если уж пришлось к той земле пристать, надо потом весь карбас, от носа до кормы, от правого борта до левого шерстяной метелкой подмести. Так вот, отца схоронили, кому «Белуху» принимать? Братьев у меня нет, Лейф, старший мой, еще маленький был, остальные вообще не в счет. Рагнара бы наши шкипером назвали, но он в ту пору в океане был. Да и как, одной ногой на «Вороне», другой на «Белухе»? А ждать долго нельзя, если карбас за год ни разу вокруг Фимбульветер не обойдет – мертвый корабль. Шкипер я, Хельга. Достоверный дальний шкипер, океаном признанный.
Хельга что-то тихо сказала, Астрид сочно рассмеялась в ответ.
– Да что они, дураки сухопутные, понимали! Шкиперша – это шкиперова женка, сама может всю жизнь на берегу просидеть. Но ничего зазорного в прозвании этом нет, а я ж и вправду и шкипер, и шкиперша, Рагнар мой много дольше меня карбас водит. А про тебя я слышала, хвалят люди. Молодец, мати, и при деле, и при семье. А брат твой…
Дальше выяснилось, что скромностью Астрид не отличается. И предположения у нее…
Мы с Гердой сидели на кровати, сосредоточенно чесали в четыре руки пузо млеющему Вестри и отчаянно краснели, не смея взглянуть друг на друга. Где сейчас Оле? Услышит чего доброго строгий Гердин отец, что про нас люди думают, и такой разгон устроит, что год с лишним, до совершеннолетия и свадьбы, по разным углам сидеть будем.
Уф, мудрость Драконов,