Всего-то несколько недель без маяка поплавать. Поэтому нетерпеливые корабельщики предпочитают справляться сами. Купить большой горючий кристалл, которого надолго хватит, и заменить прогоревший, а также исправить поломку на маяке способен любой шкипер или просто знающий человек из ватаги. Надо только хрониста с собой захватить.
– Так зачем вам хронист?
Я и раньше слышал, что люди корабельных кланов не то чтобы не почитают Девятерых, но успешно делят свою веру между Драконами и множеством всяких духов и морских чудовищ. Может быть, при зажигании маяка нужно провести некий обряд? Все равно, им тогда не хронист нужен, а жрец или местный колдун какой-нибудь. Если только по обряду именно летописца полагается утопить…
– А чтоб засвидетельствовать, – простым объяснением успокоила Астрид. – Вы ж не врете. Если хронист что в летописи записал, то значит так и было. Наш-то Хрофт сейчас где-то у восточного берега с купцами волны считает, не раньше чем через два месяца вернется. Так что… – шкипер развела руками. – Решили звать из Гехта. Заодно и на мышку поглядеть. А то до вас и не доехать.
– Астрид, – мышка, она же главный прознатчик Гехта, внимательно смотрела на подругу. – А чему должен свидетельствовать хронист?
– Честности шкипера! – фыркнула корабельщица. – Мы, сама знаешь, по воде товары возим. Когда свои, когда чужие. Не хочешь, купец, сам несколько месяцев океан уважать – доверься шкиперу. Слепая Хозяйка гневлива, нипочем не угадаешь, когда рассердится, но бывает время поспокойнее, а бывает – и на берегу жутко. Для себя я сроки сама выбираю, но если с купцом сговорюсь, то иду в океан, когда он скажет. Тут уж гляди в оба, примечай, когда лучше подальше от берега уйти, когда прижаться, по маякам править. Если я своей волей в плохое время в плавание отправлюсь и карбас потеряю, то сама дура и есть. А если по купцову настоянию, то гильдия Хандела мне обязана ущерб возместить. А теперь скажи, что мне мешает весь товар на восточном берегу продать, сюда вернуться, карбас о скалы разбить и заявить, что маяк не горел? Ничего не мешает, кроме собственной совести. Да еще того, что шкипер никогда свой корабль не предаст. Если кто на такое решится, ему потом только в изгои, которых и за людей-то никто не считает. Но сухопутным купцам этого не понять. Вот и тягаем с собой хрониста. Свидетелем, что маяк не горел. Завтра с утречка поедем.
Завтра с утречка мы никуда не поехали. Во-первых, восстала Гудрун. От Гехта до Рёнкюста, от берега до Птичьего острова, там еще, потом обратно – это несколько суток. Как ребенка несобранным отправить? Домоправительницу поддержала Хельга. С Астрид она готова отпустить кого, куда и насколько угодно, но лучше все-таки к дороге подготовиться и, желательно, не за одну ночь. Во-вторых, Оле возмутился самоуправством корабельщиков. Как это: погасший маяк следует зажигать в присутствии особого чиновника, а делают это вовсе без всякого представителя власти. Мало ли из-за чего маяки гаснут. Тут нужно разобраться.