себе в зеркало милой слегка театральной улыбкой.
(«По-моему, блеск в глазах выдает меня с потрохами. Ах, как переменчив нынче ветер! Вчера – волнительные сомнения, сегодня – лёгкая влюблённость. Но Киру об этом знать совсем необязательно.»)
Николь в мгновенье ока убрала с румяного лица зрелищную улыбку. Кир не спускал с нее глаз, то и дело подвигая очки ближе к переносице. Он никак не мог взять в толк, почему Николь имеет невозмутимо загадочный вид. Вряд ли, полагал он, за одну ночь могло свершится нечто невероятное, что так сильно встряхнуло девушку.
Она взбрызнулась духами, убирая флакон в чемодан, и молча вышла из комнаты. Недоумевая, Булавин пожал плечами и вышел следом.
«Золотая Подкова», того же дня, утреннее время.
Рассматривая рукописное меню, Николь сидела за широким натертым столом. Ничего необычного, как накануне обещал говорливый Андерсен, в кабаке не происходило, что немного расстроило журналистку, жаждущую оказаться в центре небывалых событий. Напротив Николь на лавке устроился Мексиканец. Его прическа, тщательно прилизанная, щедро блестела, а короткие волоски усов лежали один к одному. Посетителей в зале не было. Пианино притихло в гордом одиночестве, не нарушая утренней тишины. Солнечный свет, проникая сквозь открытое окно, также безмолвно падал в центр зала. Казалось, что безлюдный посёлок погрузился в томное царство нерушимого сна.
Несмотря на столь ранний час в кабаке было тщательно прибрано. Когда Николь вознесла хвалебные слова уборщице, подчеркивая бесценные качества женских заботливых рук, Мексиканец глубоко оскорбился.
– Неужели ты думаешь, что я сам не в силах навести порядок?
Николь застенчиво улыбнулась.
– Разумеется, я так не думала. Всему виной стереотипы, которые твердят, что чистота – удел женщин.
– Какая пошлость: эти ваши стереотипы.
Николь принесла искренние извинения за бестактный вопрос, что необычайно польстило Мексиканцу.
Как выяснилось в разговоре, он был пропащим трудягой, который целыми днями проводил в закрытых стенах «Золотой Подковы». Бессменный работник и держатель кабачка не принимал других людей в услужение, кроме повара.
– Готовить, что лежать без дела – крайне утомительное занятие. – говорил он.
Поражаясь необычайному трудолюбию мужчины, Николь вновь похвалила его.
– Да полно тебе! – Мексиканец смущённо улыбнулся. – Выбрала яство?
– У вас довольно богатый ассортимент блюд, что я, в самом деле, теряюсь.
– Рекомендую фрикасе. Его готовят исключительно из парного мяса. Просто пальчики оближешь!
Николь вспомнился подробный рассказ Андерсена – мужчины с козлиной бородкой. Картина жестокого убийства голубя явственно предстала перед глазами, и журналистка бросила виноватую улыбку.
– Должна признаться, у меня непереносимость голубиного мяса.
Мексиканец сдвинул редкие брови, а широкий лоб собрался в гармошку.
– Причём здесь голуби?
– Так разве фрикасе готовят не из