не только у самого царя! Но может быть он за чем-нибудь важным туда едет, если царю доложили об этом?
– Несомненно! Но об этом знают только царь да он, Пушкин… Наталья Ивановна, я у вас засиделся! Однако так и не узнал вашего ответа. Что же все-таки должен я передать ему?
– Что же еще передать ему, кроме того, что говорилось? Разве Натали моя перестарок какой-нибудь? Ей всего-то шестнадцать лет! Ей еще много партий может представиться! Ей еще очень и очень можно подождать с окончательным словом!
– Значит не то чтобы «да», однако же не окончательно и «нет». Так я вас понял?
– Разумеется, между нами говоря, окончательно «нет» говорят когда же? Когда другой жених сватается в одно и то же время и он выгоднее, этот другой жених.
– А за Натали никто такой другой еще не сватался? – осторожно допытывается Толстой.
– Зачем же мне лгать и выдумывать, перед святыми иконами сидя? Я говорю откровенно вам: нет, пока не сватался! Да ведь Натали мы недавно и вывозить стали: к ней еще не присмотрелись… А присмотреться есть к кому, есть? – самодовольно заканчивает Наталья Ивановна, делая движение подняться.
– Ну, кто же будет спорить? Разве слепец только!.. Итак: ни «да», ни «нет», но надеяться все-таки может? – почтительно наклоняется к ней, подымаясь, Толстой.
– Надежды ни у кого нельзя отнимать, граф! – поднимается и Наталья Ивановна, протягивая руку.
– Хорошо. Я так и передам. Счастливо оставаться, дорогая Наталья Ивановна, и прощенья прошу за беспокойство…
Он целует руку и уходит, а из другой двери выглядывает тут же после его ухода любопытствующая голова Катерины Алексеевны, потом Софьи Петровны, и в то время, как Наталья Ивановна уходит тоже провожать гостя, они входят в молельню.
Вся в возбуждении, сцепивши руки над головой, тихо вскрикивает Софья Петровна:
– За Наташечку сватается! Пушкин-сочинитель!
– Да вы ясно ли расслышали? – сомневается Катерина Алексеевна.
– Ну, еще бы, еще бы! Так же, как вас вот слышу!
Отворяя дверь, ведущую в комнаты сестер, она кричит:
– Наташечка! Наташечка!
Натали входит и смотрит в недоумении. К ней кидается Катерина Алексеевна:
– Вы знаете, какую вам честь оказал сочинитель Пушкин? Предложение делает!
– Сурьезно, сурьезно! Я сама слышала! – подскакивает с другой стороны Софья Петровна.
– Че-есть? Какая же тут особенная честь? Не понимаю! – удивляется Натали и пожимает пренебрежительно плечами, так что Катерина Алексеевна сразу спадает с тона, говоря:
– Ну все-таки! Пушкина, как генерала какого важного, вся ведь Россия знает! Скажи только: «Пушкин!» – и сейчас тебе всякий грамотный отзывается: «Это сочинитель?»
Так как входят и две старшие сестры Натали, то к ним со своей новостью тоже бросается Софья Петровна:
– Пушкин-сочинитель присылал свата – графа Толстого!
Это заставляет Александру зардеться и вскрикнуть:
– Пушкин? Не-у-же-ли?
А Екатерину спросить