что это Человек дал ей имя, а она подарила ему такую память – его первую тень».
«А как его звали-то?» – очнулся кто-то.
«Не имею ни малейшего понятия, – усмехнулся Кумара, разгребая палкой угли, – но если в легенде есть какая-то часть правды, то…»
«То этот красавец-провокатор заслуживает, чтобы ему набили морду от имени всех последующих поколений», – закончил за него Ронни.
«Ладно, про провокацию я понял. А причем тут Тени?»
«А, – и Кумара улыбается точь-в-точь как, наверное, улыбался первый Человек, – она вроде бы научила его. В его следующей жизни».
«Эту нечисть?..»
«Да. Захотел попробовать себя в роли творца, а получилось вот что. Но как это делается, никто уже не знает».
«Так мы слушали весь этот бред, только чтобы узнать, что ты ничего не знаешь?»
«Будь это бредом, что же тогда наводит страх на пограничников? Тени существуют! Это факт! И поговаривают, будто сам Минсдейл их создал!»
«Про Минсдейла еще и не такое поговаривают. Особенно те, кто ему что-нибудь задолжал. Он человек, такой же, как и вы; и Тени, по всей видимости, шутка матушки-природы, а ему просто-напросто, гм, веса добавляют».
«Кто-нибудь из вас видел хотя бы одну Тень?», – спросил Кумара, и молчание вновь нависло над их головами.
Я не могу больше это выдерживать. И тогда я заманиваю его в свою палатку тем, что говорю, будто он сам похож на Тень.
Молодой демон глядит на меня с любопытством и некоторой неприязнью, полагая, видимо, что я развлекаюсь, общаясь с ним. Ты знаешь наш маршрут?
«Никто не знает. И цель никто не знает. Значит, ее нам скажут позже. Возможно, не скажут. Почему? Чтобы мы не могли ее никому выдать. Следовательно, вы шпион. А против кого нам шпионить? Толь…»
Я оторопело выслушиваю это, а затем разражаюсь хохотом так громко и внезапно, что он замолк на полуслове и, кажется, смутился.
И остальные, по-твоему, придерживаются этой точки зрения?
«Они ничего не придерживаются. Они делают то, что им говорят. Они же наймиты!»
И ты тоже.
Вижу бешенство, едва прикрытое ресницами. Но мальчик кивает.
Любой, которому платят деньги за работу, наймит.
«Деньги, или что-то другое», – он снова кивает, но на меня накатывает волна тревоги: Хелей, кажется, сделал ошибку, подбирая нам проводника. Даже при том неоспоримом факте, что мы действительно едем в Элион, я едва ли не под страхом смерти запретил ему брать элионца. Уже то, что мальчишка умен не по годам, и полон отнюдь не управляемой хитрости попрошайки и юношеской ежистости, а повидавшего виды цинизма, может обернуться любыми неприятностями.
Среди многочисленных черт, присущих тому или иному народу, всегда есть нечто вполне уловимое, просвечивающееся через налет воспитания и традиций, через запреты и условности общества, и, в конце концов, становящееся неким определяющим атрибутом поведения и мышления. Это впитывается с молоком матери, и содрать это можно лишь вместе с кожей.