снова охватило чувство вины. Из сообщения он понял, что доктор Маркони разрешал Сиенне работать в больнице. Появление в ней Лэнгдона стоило Маркони жизни, и благородный порыв Сиенны, спасшей незнакомца, обернулся для нее серьезными неприятностями.
В этот момент дверь в квартиру громко хлопнула.
Она вернулась.
Через мгновение послышалась запись оставленного сообщения. «Сиенна, это Даникова! Ты где?!»
Лэнгдон поморщился, зная, что Сиенне предстояло услышать. Пока она прослушивала сообщение, он быстро вернул буклет на место и, убедившись, что на столе все выглядит по-прежнему, проскользнул обратно в ванную, чувствуя неловкость за свое бесцеремонное вторжение в прошлое Сиенны.
Через десять секунд в ванную осторожно постучали.
– Я оставлю одежду на дверной ручке, – сказала Сиенна. В ее голосе слышалось волнение.
– Огромное спасибо, – отозвался Лэнгдон.
– Я буду ждать на кухне, – добавила она. – Прежде чем мы позвоним, я хочу показать вам нечто очень важное.
Сиенна устало направилась по коридору в маленькую спальню, достала из комода пару синих джинсов и свитер и отнесла в свою ванную.
Глядя на себя в зеркало, она подняла руку и, ухватившись за конский хвост из светлых волос, стащила с головы парик.
Из зеркала на нее смотрела совершенно лысая тридцатидвухлетняя женщина.
На долю Сиенны выпало немало тяжелых испытаний, и хотя она научилась их преодолевать с помощью своего незаурядного интеллекта, последние события выбили ее из колеи.
Отложив парик в сторону, она умылась. Затем вытерлась и, переодевшись, вновь водрузила парик на голову и убедилась, что он сидит ровно. Обычно она не давала воли жалости к себе, но после сегодняшних потрясений сдерживать слезы оказалось выше ее сил.
Она плакала потому, что не могла управлять своей жизнью.
Она плакала потому, что у нее на глазах погиб ее наставник.
Она плакала потому, что ее сердце переполняло бесконечное одиночество.
Но более всего она оплакивала свое будущее… которое вдруг стало таким смутным.
Координатор Лоренс Ноултон сидел в своем наглухо закрытом стеклянном отсеке в недрах роскошной яхты, озадаченно уставившись в монитор, на котором только что просмотрел ролик, оставленный их клиентом.
И это я должен отправить в СМИ завтра утром?
За десять лет работы в Консорциуме Ноултону не раз доводилось выполнять откровенно сомнительные, если не сказать противозаконные задания. Действия в зоне серой морали были обычной практикой Консорциума – организации, чьей единственной непререкаемой заповедью являлось выполнение данного клиенту обещания – во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило.
Мы доводим дело до конца и не задаем никаких вопросов, что бы ни случилось.
Однако отправка этого девятиминутного ролика в интернет-СМИ внушала Ноултону беспокойство. При всей эксцентричности поручений, которые ему доводилось выполнять в прошлом, он всегда понимал их смысл и логику… осознавал