жаркими лучами солнца, и чувствовал я себя уже не как «карась на сковородке».
– Гвен, можно подумать, ты здесь уже… бывала. Может, скажешь, куда нам идти? А то я, в этой пылающей жаром печке, долго не выдержу и, поколебавшись мгновение, спросил: «Гвен, ты зачем… сюда… прилетела и, вообще, как сюда попала?»
– Как попала, да как попала? Захотела, вот и попала. – Между прочим, если ты соизволил заметить, я прилетела на корабле, а вот ты-то, как в шлюпке оказался?
– Понимаешь-ли, я до сих пор понять не могу. У меня по какой-то, пока неизвестной для меня причине, билет оказался досюда… Странно всё это. Яаа…, я в другое место собирался попасть, а оно видишь как получилось…. Хотя…, сейчас я уже и не жалею, что так вышло….
Солнце продолжало поджаривать меня, и я, не выдержав, заорал:
– Гвен, не выкобенивайся! Ты знаешь, в какую сторону нам идти, или нет? Если знаешь, то быстрей говори, иначе из меня последний жир вытопится.
– Неет…, не знаю, – и, оглядевшись вокруг, раздумчиво добавила, – знаешь Джо, совершенно не представляю. Давай попробуем сориентироваться.
Я ещё раз осмотрел всю местность вокруг и ничего, кроме песка и небольших песчаных барханов не увидел. Даа, положеньице, подумал я. Если через пару часов мы не найдём укрытия от палящего солнца, наш организм обезводится и мы превратимся в высохшие мумии.
Пока мы так разговаривали и осматривали местность, на груди у меня начало что-то так жечь, так жечь, что, не выдержав боли, я залез рукой под рубашку и нащупал предмет, который обжигал меня. Вытащив это жгущее, я очень удивился – красно- коричневый камешек стал похож на горящий уголёк и обжигал руку. Я быстро снял цепочку с шеи и хотел забросить его подальше, но быстро, почти бегом, подошла, Гвен. Вид у неё был какой-то взволнованно-восторженный. Перехватив мою руку, она выхватила цепочку с горячим камешком.
В таком восторженно-возбуждённом состоянии я ещё ни разу её не видел.
– Откуда это у тебя, говори?! – в её голосе вновь появилась требовательность и жёсткость, – что молчишь, украл?!
Ошеломлённый её поведением и словами, я молчаливо пожал плечами, а затем, обиженно проговорил:
– Почему… сразу… украл? Это подарок моей квартирной хозяйки.
– Не врёшь?
– Мне это надо?
– Отдай мне его. Ты же всё равно собирался его выбросить.
Я что-то заподозрил в её словах. Меня насторожили и её поведение, и учащённое дыхание, и взгляд – она с такой жадностью, любовью и восторгом смотрела на кусочек горячего камешка, что это показалось мне даже неприличным.
– Извини, Гвен, но я не собирался его выбрасывать…, я его остужал, – соврал я и, ещё раз повторил, – извини! – И попытался через импровизированную чалму вновь водрузить его на место.
– Подожди, Джонатан, подожди!!! Ты даже не понимаешь, какая вещь у тебя в руках, и ты…, ты не сможешь ею воспользоваться, как надо…. Дай мне её хотя бы на время.
Я заколебался…., нуу, совсем