про нас. Как и в свое время в милиции, мне ярко продемонстрировали, что доверяют, но до определенных границ.
– А что там у вас за происшествие было в кабаке? – поинтересовался тогда сидевший в углу молчаливый полковник.
– Я Бродского почитал вслух, – встал Костик.
– «Дорогой Карл Двенадцатый»? – усмехнулся полковник. – Читал... Напрасно по мелочам грызетесь. Тем более вы, Логвинов. Вы же по национальности украинец. Так и в паспорте записано.
– Ну и что?
Я покосился на прапорщика – тот подмигнул мне. Ну и Костик.
– Да нет, ничего, Логвинов. Кончать войну надо. Навоевались.
– А вы в лагере не сидели, товарищ полковник? – напористо спросил Костик.
– Я не сидел, – согласился полковник. – Но отлично знаю, что там несладко. А вы думаете, те же украинцы, что под Великим Новгородом сидели или в Пскове, – они нас за это полюбили? Их там, может, кавунами потчевали?
Костик скрипнул зубами, но ничего не сказал.
– Короче, бросайте эти выходки, – строго сказал полковник, поднимаясь. – Тем более вам придется работать с украинскими специалистами. А вы, старший лейтенант, проследите.
– Есть, товарищ полковник, – вскочил Беранже.
Мне, по большому счету, всё равно было, с кем работать. Хоть с неграми. После прозябания в соседстве с дядей Хорьком это было приключение, и оно мне еще не надоело. И компания подобралась приятная, не буду лукавить. Вот только «украинские специалисты» эти – посмотрим на рандеву, что за специалисты.
– Ну, подъем, – сказал старлей.
– Эй, я еще по-большому хотел! – возмутился прапор.
– Потом по-большому сделаешь, около церкви.
– Грешно возле церкви по-большому, – наставительно заметил я.
– Шлаки надо регулярно выводить, – заворчал прапор, навьючивая на себя мешок и доверенный ему гранатомет. – Думаешь, легко идти так вот, не какамши?
– Что ж ты раньше не сходил? – спросил Костик. – Шлаки накапливал?
– Я жрал, потом курил. У меня эти занятия с оправкой не сочетаются, – огрызнулся прапорщик, и мы тронулись в путь.
– А я вот любил, чтобы сядешь вот так, и закурить, – неожиданно сказал старлей. Мечтательно так сказал. – Одновременно чтобы. И газету... свежую... Или детектив.
Ничего интересного, кроме грибов, в дальнейшей дороге нам не попалось. Прапорщик предложил спеть строевую песню, но на него цыкнули все разом, а Костик предположил, что рыжики были с глюками, потому что мутанты, вот прапора и потянуло на песнопения. Они начали было препираться, но тут мы вышли к месту рандеву.
Церковь появилась неожиданно: лес расступился, и она возникла на большой опушке, окруженной березами, старая, полуразрушенная, краснокирпичная. То ли ее разломали еще сто лет назад в годы становления советского государства, то ли во время конфликта последнего, не поймешь. Однако какая-то добрая душа уже успела написать на стенке три веселые буквы чем-то черным. Тут же был и нарисован сей предмет, причем довольно стилизованно и неприглядно.
Вокруг