вел ее, держа за руку и шагом быстрым, так, что приходилось почти бежать. Хорошо, когда бежишь, нет времени думать о… о всяком.
Дверь в кабинет, прежде отцовский, но изменившийся.
Панели вот остались прежними, и тот гобелен с охотой… и еще бронзовый лев, подаренный кем-то. Лев отца премного раздражал, поскольку был огромным и исполненным грубовато, а вот Райдо он наверняка по душе придется. Они со львом похожи.
– Присаживайся. – Он сам усадил Ийлэ в кресло. И подушечку подал, которой в кабинете точно не место было, но взялась же она откуда-то, бело-розовая, зефирная, украшенная широкой лентой и парой атласных бантов. – Тебе удобно?
– Да.
– Врешь ведь. – Он сунул подушечку в руки. – Ийлэ, я знаю, что ты не хочешь говорить о прошлом, что вспоминать тебе неприятно. И в ином случае я не стал бы спрашивать, но…
Райдо ущипнул себя за ухо и сел. Не в кресло по ту сторону огромного стола, но на пол, у самых ног. И смотрел теперь снизу вверх и выглядел почти безопасно.
– Но я должен знать, что случилось в тот день, чтобы защитить вас. Понимаешь?
Промолчать. Он ведь не будет настаивать. И не отвесит затрещину, если покажется, что Ийлэ медлит с ответом. И сбежать позволит, что в комнату свою, что на спасительный чердак.
Только Ийлэ не готова всю оставшуюся жизнь бегать.
– Я… – Она облизала пересохшие губы. – Я их не убивала.
– В этом я не сомневаюсь.
– Почему?
Райдо усмехнулся. Ему идет улыбка, делает его мягче, хотя он и без того мягкий и только с виду грозный такой.
– Ну… хотел бы сказать, что ты не похожа на убийцу, но подозреваю, что это будет слабым аргументом. Если же серьезно, то, полагаю, их отравили. А тебе просто неоткуда было взять яд. Допустим, он был где-то в доме, скажем, спрятан… и у тебя получилось его изъять, тогда возникает вопрос, куда его добавить. На кухню тебя не допускали, верно?
Ийлэ кивнула.
– И к еде, полагаю, тоже…
Он дождался второго кивка.
– Нет, яд использовал кто-то, кто точно знал, куда и когда его добавлять. А когда – это не менее важно, чем куда. Он положил всех троих. Уцелей хоть кто-то… – Райдо вновь ущипнул себя за ухо. – Нет, тогда история сложилась бы иначе. – Он вздохнул и добавил: – Все очень точно рассчитали. Настолько точно, что это меня пугает. С кем они должны были встретиться?
– Не знаю.
– Ийлэ!
– Я и вправду не знаю. – Она поджала ноги и вцепилась в треклятую подушку. – Или думаешь, что меня ставили в известность? Да я… они вспоминали обо мне, только когда…
– Ийлэ, – произнес он мягче, – пожалуйста, подумай… просто подумай… вспомни тот день. Сможешь?
А разве у нее есть выбор? Есть. Райдо примет его. И тем сложнее его сделать.
– Я буду здесь. – Он протянул руку. – Это просто память…
Наверное.
– Я закрою глаза, да?
– Как хочешь.
– Закрою. Так вспоминается легче. Я раньше всегда, если хотела вспомнить что-то действительно важное, глаза закрывала… и теперь вот… я не боюсь, ты не думай.
– Не