не мог сдержать ни резких движений, ни колючих слов, пока не пересёкся взглядом с женой… Она смотрела на него и плакала… Никогда раньше он не видел её в таком состоянии – это остановило его. Ещё дрожа от возбуждения, Гриша присел рядом, а она прильнула к нему. Осторожно поправила упавшие на лоб волосы, провела ладонью по щекам…
Он тяжело дышал… Ему было стыдно, горько и обидно, что не сумел сдержаться, выплеснул своё горе на них, самых близких и дорогих людей… Разве они виноваты, что не везёт ему, крутилось в голове.
– Пойду, прилягу, – сказал он вслух, – извините, я не знаю, что происходит со мной…
Закончился фильм, а за ним и программа новостей, когда зазвонил телефон. Кто это, так поздно, удивилась дочь, но трубку взяла.
– Простите, ради Бога, за поздний звонок – прозвучал мужской голос, – но я никак не мог раньше… Григорий Семёнович – это…
– Мой отец…
– Он служил в стройбате?
– Да.
Пожалуйста, разволновался голос, я вас очень прошу… позовите его к телефону. Он, наверное, спит, но поверьте – это очень важно…
– Папа, – растолкала Гришу дочка, – протягивая ему телефонную трубку. Ты не сердись, но тебя срочно просят…
– Меня? – удивился он, – слушаю вас, кто это?
– Товарищ майор, – разрешите обратиться, – рядовой Яков Цизмер на проводе…
– Цизмер?.. Откуда… Как вы нашли меня?.. – совсем растерялся Гриша.
– Это вы нашли, – стал объяснять Яков, – днём вы приходили в наш офис. У нас с отцом тут своя строительная фирма. Мне передали анкету и исправленный вами чертёж. Когда я показал его отцу, он сразу сказал:
– Чувствуется рука классного специалиста.
И я подтвердил это… Нам нужен такой инженер. Вы приняты на работу… Ждём вас завтра к девяти утра…
Зовут меня Изька
Маня услыхала знакомое, громкое урчание мотоцикла ещё на кухне. Она заправляла салат майонезом и, наскоро облизнув ложку, выбежала через комнату на балкон.
Дом их был старой постройки, небольшой, двухэтажный, где она с родителями жила на втором этаже. Со всех сторон его окружали деревья, а от подъезда, увитого вьюном, дорожка через палисадник вела к асфальтированной площадке. Там, уже успев снять с головы танковый шлем, улыбался её Изька. Смятые, чёрные кудри его волос упали на лоб, а широкие ноздри вдыхали в себя ароматы июльского дня. Отблески яркого света просачивались через крону ветвей и играли на широких скулах, выделяя толстые губы.
– Сиди так и не двигайся, – восторженно закричала Маня, – я мигом назад…
Она вернулась с фотоаппаратом в руках и стала щёлкать им, отправляя своего парня с сидения на багажник, за мотоцикл и рядом с ним, пока это не надоело ему.
– Мне зайти к тебе? – прервал её занятие Изя.
– Подожди, я сама выйду, – ответила Маня, – только приведу себя в порядок.
По своей привычке он ещё проверял тормоза и стучал по колёсам ногой, когда она бесшумно прильнула к нему сзади. Взъерошив волосы,