для школьного радиовещания. Всем этим заведовал старшеклассник Дима Мельник, который во время больших перемен вёл передачу «Новости нашей жизни». Но сегодня он, уже выпускник, танцевал вместе со всеми. Сюда и зашли физик со своим спутником.
– Яш, – поставь что-нибудь приятное, для души, а то эти «буги» с «твистами» меня уже достали, – попросил старый приятель и однокашник по университету, Володя.
– «Чай вдвоём» подойдёт? – заправил новую бобину Яков, а теперь давай кой чего попробуем, – достал он из своего «дипломата» бутылку коньяка. Сейчас по чуть-чуть, а вечером посидим у меня дома.
Володя взял бутылку, которая по горлышко утонула в его большой ладони. Парень из глухого села, работящий и башковитый, в свои неполные тридцать лет стал старшим инспектором РОНО. Он любил приезжать в эту школу, особенно на выпускные вечера, где можно было отдохнуть и вволю наговориться со своим университетским другом.
– За тебя, Яша, – сделал он глоток из горлышка, – за твои успехи. Сегодня я вручил грамоту вашей биологине, но попала она не по тому адресу. Поручили мне подготовить сводный список к награждению по итогам года. Прихожу на утверждение к шефу, а он просмотрел его и говорит:
– Что же ты, Владимир Семёнович, всех своих приятелей сюда не занёс? Или я не знаю твоего дружка Перельмутера…
– Так его не только за работу, но и за выставку технического творчества представили, вот список…
– Не надо, – отвечает, – и без тебя знаю, что заслужил. Но что скажут его коллеги – свой своего награждает? Мне эта кумовщина ни к чему. Вот, взял он список учителей вашей школы, впиши вместо него зав. кабинетом биологии, и давай жить дружно…
– Яков Михайлович, – постучали в дверь, – и голос Лены Воронюк сообщил:
– Вас просили выключить музыку, там сейчас все петь собираются.
– Вот это по мне, – обрадовался Володя, – идём, Яшка, споём вместе со всеми!
Они вернулись за уже преобразившийся стол, потому что увидели подносы со «сладким», а в глубоких тарелках красовалась черешня. Скоро её косточки полетели навстречу друг другу из самодельных салфетных трубочек.
Первыми запели родители. Папа Игоря Яблонского, всегда выступавший на всех собраниях, затянул «День Победы». Потом пели «Черемшину», «Калинку», другие песни. Все они звучали по-разному: одни весело и бодро, другие, поддерживаемые только несколькими голосами, обрывались на середине.
Когда этот импровизированный хор распелся, кто-то затянул песню, знакомую и любимую всеми в зале. Может поэтому весь зал с удовольствием поддержал её, слаженно и красиво. Но исполняли её особенно громко, не жалея голосовых связок:
– Розпрягайтэ хло-о-пци коней, та лягайтэ спо-о-чивать…
И такая торжественная мощь звучала в этой украинской песне, что, казалось, объединила она в себе не только эти простые и незамысловатые слова с мелодией, но и души поющих…
– Давай выйдем во двор, покурим, а то слишком душно здесь, – предложил Якову приятель.
Они спустились по