и судя по количеству пустых кружек на столе, согревались они долго. Первый жадными глотками допивал пиво из деревянной кружки, держа ее рукой с двумя отсутствующими на ней пальцами. Второй, совсем еще мальчишка в шляпе на несколько размеров больше его головы и сварочных очках с круглыми черными линзами, закинул назад голову и пытался рассмотреть полицейского через небольшие дырочки в каркасе для линз. Повернувшись к нему испачканным в мазуте лицом, он настойчиво пытался оторвать кусок от вяленого мяса. Ближе всего к Маркусу стоял полноватый мужик, который и был «чем-то мягким». Правой рукой он натирал зад, в который, видимо, и прилетела злосчастная решетка, а левой сжимал грязную кружку. Он развернулся и рукой, которой секунду назад чесал задницу, стал тыкать в грудь сержанта.
– Ты охренел, я тебя спрашиваю? – хриплым от холодного пива голосом спросило толстяк. Маркус сохранил каменное лицо и убрал руку от своей груди.
– Возвращайтесь на место, сэр, и успокойтесь, иначе мне придется применить силу, – настойчиво потребовал Маркус, уверенный в своей правоте.
Он не видел начальника стражи, но понимал, что тот может стоять где-то поблизости, наблюдая за происходящим. Какая-то частичка внутри полицейского хотела, чтобы толстяк полез в драку, и тогда он смог бы наглядно продемонстрировать, на что способен, но тот развел руки в стороны и демонстративно вернулся к своему столу. Маркус приподнял левую бровь и разочаровано посмотрел вглубь таверны.
– Эй! – прохрипел голос толстяка. Маркус повернул голову обратно и последним, что он увидел, был кулак с засохшим пятном грязи на среднем пальце, прилетевший ему в голову. Сильнейший удар сразу же свалил полицейского на пол.
Звон в ушах заглушал поднявшийся ржач и выкрики в поддержку ударившему. Маркус сжимал уши в попытке остановить все эти звуки, но они, как склизкие черви, проходили через щели между пальцев и проникали в голову. Он поднял взгляд, чтобы осмотреться, но вместо людей видел лишь размытые дрожащие фигуры. Вдруг одна из них резко приблизилась, а все остальные замолчали.
– Вставай! – прокричала размытая фигура знакомым голосом, прорываясь через стену возгласов. Маркус протер глаза и увидел стоящего перед ним начальника стражи.
Парнс недовольно поднял полицейского с пола и развернулся к толпе.
– Разошлись все по норам!
Голос начальника стражи тут же разлетелся по всей таверне. Все выпивохи, склонив головы, разбрелись к своим столам, попутно постреливая недовольными взглядами в полицейского. Парнс потащил мальчишку за собой, проходя через расступающихся рабочих и обычных пьяниц, не успевших попасть в храм или к себе домой до наступления темноты. Запах здесь стоял хуже, чем в раздевалках училища после дневной тренировки, подметил Маркус. Пары выдохшегося пива, заполонившие собой все пространство, смешались с вонью от пота и невыносимым перегаром от заснувших по углам посетителей.
Встав