это был? – спросила бабушка, когда все ушли.
– Это Джулиан Эдельман и Брэдли Купер, мам, – сказал мой отец.
– Ох.
Тишина.
– Так кто это?
– Брэдли Купер – кинозвезда, мам. Он играл в «Мой парень – псих».
– Ах да, слышала об этом фильме, – сказала она, хотя она точно о нем не слышала. Она сделала паузу. – Он привлекательный. Знала, что мне стоило причесаться.
Я рассказал Эрин об этом спустя несколько часов.
Вечером я посмотрел вниз, туда, где должны были лежать мои ноги.
Нет, подумал я, все же это до сих пор отстой.
Большинство моих родственников уже покинули больницу. В центре Челмсфорда зажигали свечи, чтобы почтить память жертв теракта, и моя семья хотела быть там.
После того как они уехали, ФБР анонсировало пресс-конференцию в 17:00. На конференции они показали шесть фотографий подозреваемых, снятых на Бойлстон-стрит, и попросили о содействии в поиске подозреваемых. Как и весь остальной Бостон, я не думал, что это произойдет. Агенты ФБР никогда ничего не объясняли мне и не просили меня что-то комментировать. Я не знал до того момента, что было два подозреваемых.
Но когда я увидел снимок подозреваемого № 1, даже с учетом того, что лица не было особо видно, я знал, что они на верном пути. Этот рюкзак, эта куртка. Мой живот свело. Это был он.
Глава полиции, Эд Дэвис, позже назвал демонстрацию снимков «поворотной точкой расследования». Город ждал повода помочь, и ФБР наконец дало его. Отклики нахлынули тысячами.
Тем временем СМИ начали работать над анализом всех фотографий. Были подозреваемые азиатами? Если так, были ли они мусульманами? Это была спланированная атака, как в Лондоне, Мадриде и Мумбае? Были ли они частью организации? Или это были волки-одиночки?
И как ФБР могло быть уверено, что это были те самые парни?
К вечеру популярные издания и социальные сети указали на множество ложных подозреваемых, включая студента, который совершил самоубийство несколькими неделями ранее (его тело нашли позже). На страницах Нью-Йорк пост в качестве подозреваемых назывались многие, например местный тренер и старшеклассник-бегун. Это была естественная реакция. После пяти дней тишины мир был заряжен. Наконец было о чем поговорить.
Я не хотел принимать в этом участие.
– Во сколько игра Соке? – спросил я Дерека, который остался со мной на ночь. Я ненавидел оставаться один, особенно ночью, когда не мог заснуть. Меня это пугало. Поэтому со мной оставались как минимум два человека.
Обычно это было младшее поколение: Салли, Большой Ди и Крис. Иногда Эрин и Гейл. Той ночью это был Большой Ди и мой старший брат Тим. Я говорю «брат», но Тим по факту мой сводный брат. Он был ребенком от предыдущих отношений моей матери, до того как она встретила отца. Я не знал о нем до двадцати одного года, когда он позвонил моей маме ни с того ни с сего. О маме можно что угодно говорить, но у нее большое сердце. Когда она узнала, что Тим нуждался в ней, она приняла его. И начиная с того момента Тим и я стали близки. Мы смотрели бейсбол и пили