в упряжь. Так же мне удалось узнать тайну, которой пользовались погонщики, чтобы существа не нападали на них. Они обмазывали себя секретом специальных желез альфа-самцов хукусов, чтобы погонщиков воспринимали как предводителей, и повиновались им.
Наконец, повозки исчезли с поля зрения. Кучка людей, не более сотни, осталась посреди серебрящейся пустоши, залитой первыми солнечными лучами. Пустыня, казалось, загоралась пламенем, которое грозило поглотить всех нас. Побежали первые старшекурсники. Я последовала за ними. За мной последовали мои друзья.
– Держимся вместе. – скомандовала Шальна.
Толстушка разработала целую схему, как нам держаться вместе, стоять и чередоваться местами, чтобы следить друг за другом, чтобы никто не подставил подножку или не сбил с ног. Такое делали все старшекурсники на каждом шагу. В процессе к нам присоединилось еще несколько парней.
Тех, кто падал, никто не поднимал. Они истекали кровью из-за тонких глубоких порезов, которые оставались на коже после столкновения с ледяным покровом земли, и порой могли достигать кости. Обувь защищала ноги от острых иголок, выраставших за ночь на ледовом покрове благодаря тысячам льдинок, гонимых ветрами. Никто не помогал тем, кто получил ранения. Каждый думал лишь о себе. Каждый стремился вернуться в башню до закрытия ворот Рассвета, пока мороз, захватывающий пустыню каждую ночь, не истребил все живое.
Вечером наша группка добралась до ворот Рассвета. Мы были невероятно уставшими и счастливы, что живы. Осознание счастья пришло уже на следующий оборот, когда десятка новичков не досчитались на завтраке. Тогда, в пустыне, видя упавшего человека, я не задумывалась о нем. Я бежала дальше, опережая наступление ночи и надеясь в глубине своего сердца, что тот доберется до врат позднее и с ним все будет хорошо. Дело было вовсе не в удаче или везении, но в ловкости, выдержке и сообразительности.
Спарринги, устроенные на следующий оборот после гонки, назывались «проба духа». Они всегда проводились на следующий оборот после бегов по ледяным пескам, когда ученики максимально вымотаны, и в них участвовали все подряд. Проигравшие отправлялись в Великую Ледяную Пустошь, а выигравший – имел право не участвовать в гонке. Это тоже было своего рода испытание: жить каждый оборот как последний, когда не знаешь, когда следующий забег.
Я поняла, о чем говорила Савва, что она еще увидит, на что я способна. Проба духа был не просто спарринг, а реальная драка без правил. Тренеры смотрели лишь за тем, чтобы в схватку не вмешивались посторонние участники. Учителя могли влиять на исход драки, велеть прикончить или отпустить соперника. Раз за разом меня ставили в пару к Савве или Лиске. Учителя тоже были в курсе отношений между новичками и выпускниками. Целая очередь выстраивалась, чтобы избить меня. Я снова остригла волосы и отрастила острые ногти. Еще познакомилась с несколькими парнями старших годов обучения и предложила тренироваться вместе. Надавив на несколько